Быть полуденной тенью
Шрифт:
А ведь я предупреждала старика, чтобы уходил отсюда подобру-поздорову. А он:
– Я бессмертный! Мою смерть никто не найдет! Она на острове – на дубе – в ларце – утке – зайце – яйце. А в яйце – игла, и если ее разломить, тогда и смерть моя настанет!
Он был так убежден, что его заповедный остров никто не найдет. Каким же самоуверенным оптимистом
В общем, личного счастья он не нашел, и путь свой земной окончил отнюдь не героически. Надо бы посмотреть, что там с его сокровищницей. В прошлый раз (когда старик пытался меня соблазнить) он мне показывал, как ее открыть. Думаю, что систему охраны он не поменял.
Ну да, так и есть…
Я вышла на привокзальную площадь и подняла руку. Желтое такси с зеленым огоньком возникло буквально из ниоткуда. Словно материализовалось из воздуха.
– В центр, – сказала я и, забравшись на заднее сиденье, захлопнула дверь.
Терпеть не могу, когда водитель (как бы невзначай, случайно) начинает меня разглядывать: ноги, лицо, глаза. Меня это раздражает настолько, что мои ответные мысли или даже недовольный взгляд способны навредить человеку. Не желая того, я могу наслать на него какое-нибудь несчастье или то, что здесь называют «сглазом» и «порчей». Так уж я устроена. Это часть моей сущности, совершенно мной неконтролируемая. А уж если я это сделаю специально… Тогда все. Не в меру любопытный может попрощаться со спокойной жизнью на неопределенный период.
Именно поэтому я всегда сажусь позади водителя и опускаю голову или отворачиваюсь к окну. Я ставлю мысленный щит или завесу между собой и смертными. Иногда я даже не задумываюсь над процессом, это получается автоматически. Видимо, выработано годами.
– В центр, – тихо повторила я, когда такси тронулось.
Шофер приглушил радио и переспросил:
– Точнее не скажете?
Машина будто плыла, не касаясь дороги. Мягкое покачивание заставило меня закрыть глаза и откинуться на спинку.
– Так куда вам? – повторил шофер.
Разговорчивых я тоже не люблю. Пусть лучше молчит и не задает пустых вопросов. Для своего же блага. Ведь когда говоришь, теряешь силы ничуть не меньше, чем когда прикладываешь физические усилия. Он этого просто не знает.
– В центр, – пробормотала я и сладко зевнула. Я определенно устала. Мне просто необходимо немного поспать. Хотя бы подремать. Шутка ли, два раза за день открывать Проход.
– В центр чего? – переспросил он.
Ехидничает, что ли? Вопрос мне не понравился. Впрочем, как и мой собственный ответ, будто подсказанный кем-то мне на ухо.
– В центр Вселенной, – услышала я свой голос словно сквозь толщу воды.
…Я летела меж звезд в сверкающей колеснице, запряженной парой крылатых коней. Всех подобных им я переправила на ту Сторону очень
Могучий возница с развивающимися длинными черными волосами повернулся и устремил на меня пронзительный взгляд. Его глаза показались мне знакомыми. А может, я увидела то, что скрывалось намного глубже, за радужной оболочкой.
– Кто ты? – я привстала, потянувшись к вознице, и… тотчас вздрогнула и открыла глаза.
Кажется, я все-таки задремала. На миг мне стало страшно – вдруг я становлюсь обычным земным существом? Я стала спать, а ведь раньше со мной этого не происходило. Были видения, но не сны же!
Ладно, как бы то ни было, кто-то явно искал встречи со мной. Чтобы понять кто, я должна отключиться от реальности. Мысль придет, когда я успокоюсь. А с мыслью вернется осознание и понимание.
Теперь я смотрела в окно, стараясь совершенно ни о чем не думать. Просто впитывала энергии города и вбирала в себя ночь. Мои мысли словно притихли, я уже не пыталась анализировать события прошедшего дня и почти отключила дыхание.
Этот способ восстановления я придумала сама (или где-то подслушала): смотреть и называть себя тем, что вижу. Так мысли, бьющиеся и пульсирующие в моей голове, хотя бы на время перестают крутиться в бешеном хороводе образов и обрывков фраз.
Я – дорога, бегущая к отдыху, я – фонарь, освещающий чей-то путь, я витрина – сверкающая и манящая, я – ночь, таящая ветхую истину. Истину. Как-то не очень убедительно сегодня получается. Смешно даже.
Неожиданно мой взгляд зацепился за пешехода, потом – еще за одного, и еще. Я решила попробовать что-то другое. Это, конечно, не очень корректно по отношению к местным жителям. Но сил у меня совсем не осталось, и забирала я их только у тех, кто способен на самовосстановление. Им не повредит. И вообще, нечего по ночам бродить. Спали бы лучше. А раз ходят – значит, есть излишек сил. Что же делать, если безобидный способ для быстрого набора энергии сегодня не сработал? Ну не ночь я сегодня и уж тем более не фонарь.
Мимо проплывали сверкающие вывески магазинов. Огни, огни, огни… Мои глаза вновь начали слипаться… Почему-то сил не прибавляется… Может, кто-то, в свою очередь, вытягивает силы из меня? Наверняка это какой-нибудь местный энергетический паразит, раз я его не чувствую. Следует повысить уровень защиты. Я представила себя сидящей внутри зеркального шара. Его стенки внутри светятся мягким золотистым светом, я дышу ровно и спокойно, начинаю перекрывать все каналы, по которым некто (вероятно) берет то, что принадлежит только мне. Легкий толчок… Все. Этот кто-то отцепился, да еще откатом получил от меня. В следующий раз будет спрашивать, можно ли взять. Тоже мне, нашел кормушку.
Такси остановилось около какого-то старого отеля. После оживления и визуализации картинки с зеркальным шаром сон как рукой сняло. Я протянула шоферу купюру и, пожелав ему спокойной ночи, вышла из машины. В ответ он кивнул и устало улыбнулся.
За то, что водитель не стал докучать мне бессмысленной болтовней, я кое-что сделала для него. Он никогда об этом не узнает, да это и не столь важно. В своем подъезде он подвергся бы нападению, но у потенциального грабителя только что неожиданно скрутило живот, и он покинул место несостоявшегося преступления.