Быть собой
Шрифт:
У Элаикса него неожиданно зачесалось предплечье. Он посмотрел на него, и остолбенел — на коже появилась татуировка, отдаленно напоминающая укус. Несколько секунд юноша стоял, словно громом пораженный, а затем разразился страшным безумным смехом. Он хохотал, не в силах остановиться, и между приступами смеха раз за разом повторял одно и то же:
— Не обманул, не обманул, не обманул!
Лишь спустя добрую сотню ударов сердца Элаикс сумел унять свою бешеную радость. Все это время оборванец со сломанной ногой в ужасе смотрел на него, боясь
Успокоившись, Элаикс продолжил обирать противников. С них он получил еще несколько монет, удобную и увесистую дубинку, а также, что было важнее всего — одежду, худо-бедно подходящую по размеру. Грязную, оборванную, полную вшей, но принадлежащую свободному человеку!
Переодевшись, он повернулся к раненому.
— И что нам с ним делать? — прошептал себе под нос южанин.
Выбор был тяжелый. Отпустить? Но тогда бродяга наверняка донесет. Убить безоружного, да еще и раненого… В этом нет чести.
Элаикс стоял, сжимая и разжимая кулаки.
— Проклятье.
Его трясло — голова буквально разрывалась и молодой человек, чтобы успокоиться со всей силы врезал по деревянной стене. Рука по кисть ушла в дыру, точно так и должно было быть. Элаикс присвистнул, и, вытащив ладонь из… дома, поднес ее к глазам. Он недоуменно сжал и разжал пальцы — ни боли, ни сломанных костей, ни царапин. Тут тимберец подумал, что, когда врезал по роже одному из нападавших, тоже ничего не произошло, а ведь он прекрасно знал, как легко в драке поранить руку, если не защитить ее чем-нибудь. Даже очень точный удар мог стоить рассеченной кожи.
Это было настолько поразительно, что жажда крови испарилась и Элаикс, перешагнув через покалеченного бродягу, вышел из переулка. Он оказался посреди грязной улицы, заполненной галдящими северянами, от которых было не протолкнуться. Тут и там попадались фарийцы, те, кто побогаче предпочитали передвигаться в паланкинах, сопровождаемые личной стражей, кто победнее — на своих двоих. Однако вне зависимости от своего достатка, граждане империи разительно отличались от местных, чувствовалась в них какая-то порода, скрытое достоинство и осознание собственного превосходства. Элаикс постоянно видел подобное, и ненавидел всей душой. Людей было немало, они торопились по своим делам, не обращая ни малейшего внимания на то, что творится где-нибудь в стороне. Например, в вонючем переулке.
— И что мне теперь делать? — недоуменно почесал затылок юноша.
Нужная мысль оформилась быстро, возможно даже, что слишком быстро. Элаикс сам не ожидал от себя такой прыти. Он не знает города, стало быть, следует отыскать проводника, который и расскажет, что к чему. А уж получив первое представление, можно будет думать дальше.
Почувствовав себя лучше благодаря наличию цели, юноша принялся озираться по сторонам, чтобы отыскать кого-нибудь подходящего. Ему на глаза попался невысокий парнишка, тянущий руку к поясному кошелю пузатого и бородатого северного купца, рассматривающего ярко-рыжую
Как только рука паренька вынырнула из кошеля с уловом, тяжелая ладонь Элаикса легла парню на плечо.
— Не делай глупостей, — шепотом предупредил он.
Парнишка искоса взглянул на своего нежданного собеседника и кивнул, потянувшись свободной рукой к поясу. Элаикс сильнее сжал плечо своего нового приятеля.
— Я же сказал, не глупи. Пойдем, есть дело. — С этими словами он протащил парня немного вперед, и, прислонив к деревянной стене дома, проговорил:
— Мне плевать на то, что ты обворовал того пузана. Хочешь немного подзаработать?
Страх на лице мальчика сразу же сменился интересом.
— А что для этого надо будет делать? — ответил он на столь кошмарном фарийском, что даже у южанина, ненавидевшего все, что было связано с мучителями, заныли зубы.
— Отлично, — он достал почти половину монет, добытых в драке. — Покажешь мне город, и они твои. Тебя как звать?
— Астур, — паренек с интересом пересчитывал деньги. — Сойдет. Что хочешь увидеть?
— Все.
Раэлин оказался крупным городом, в котором нашлось место большому рынку, нескольким храмам Девятерых, а также внутренней стене, выстроенной в фарийских традициях из камня, и защищавших жилища граждан империи.
Астур объяснил Элаиксу, что Раэлин построен недавно, а потому и не успел обзавестись всеми атрибутами настоящего имперского города. Фарийцы захватили эти земли буквально десяток лет назад, после чего сравняли с землей все окрестные поселения и обратили в рабство местных жителей. Тех, кого не убили.
— Эти варсты были дураками, — объяснил он. — Решили драться, а смысл? Что можно сделать против легионов?
— Ваше племя, стало быть, умнее? — стараясь сдерживать раздражение, спросил его Элаикс.
— Гораздо, — самодовольно заявил мальчик. — Мы — мириги — сразу покорились Богоравному, даже призвали его в свои земли, а потому живы и свободны. Как по мне, так это лучше, чем в кандалах ходить.
Он бросил многозначительный взгляд своего спутника, но тот решил не ссориться.
— Значит, город новый. Он велик.
— Торговля, — пожал плечами мальчик. — Пройдет десяток лет, и мы догоним Фар, вот увидишь.
— Вы торгуете с ганнорцами?
— Мы все ганнорцы, — поправил его тот. — Вернее, для вас, южан, мы все — ганнорцы. Понимаешь?
Элаикс кивнул. Жители севера, к примеру, никогда не могли отличить тимберца от селианца. Скорее всего, тут было то же самое.
А его провожатый, поняв, что южанин не совсем уж туп, продолжил.
— К северу от нас обитают тивронцы, мы их еще зовем Вольными. Это огромное и очень сильное племя.
— А почему же они не помогли вам, когда сюда пришла империя?
— Почему не помогли, помогли, выслали тысяч десять всадников. Вот только, — мальчик горько усмехнулся, — что могут сделать люди живому богу?