Быть собой
Шрифт:
На каждом привале Трегоран бесплотным духом странствовал по округе, стараясь заметить следы погони. Так как в призрачной форме он мог оборачиваться птицей, летящей быстрее даже едущего на коне человека, юноша забирался на два-три дневных перехода и возвращался до того, как телу начинала угрожать опасность. Трегоран преследовал две цели. Во-первых — проверять обстановку вокруг. Во-вторых — набираться сил. Каждая тренировка делала его чуть-чуть опытнее.
И уже на шестой день с момента бегства из Батерии его прозорливость принесла плоды — Трегоран обнаружил отряд. Всадников было почти два
На первый взгляд не было ничего необычного — люди, как люди, пускай и при мечах. Подобным никого не удивить — время такое. Однако эти воины насторожили юношу, который прекрасно знал, как выглядят фарийцы и чем они отличаются от жителей иных стран. Когда же он на следующий день попытался найти отряд, то не сумел этого сделать. Как будто кто-то не позволял духу посетить одно место, заворачивая его в сторону, причем это происходило, с какой бы стороны он не пытался пробиться. Точно невидимый плащ укрыл странных людей, не давая молодому чародею взглянуть на них еще раз. Не нужно было рождаться гением, чтобы понять, с чем они столкнулись! Сомнений не оставалось — их преследуют.
Более того, очень скоро Трегоран убедился, что этот отряд не единственный — дороги, ведущие к побережью, наглухо были перекрыты заслонами, сплошь состоящими из атериадцев. Магов среди них почти не было, но Трегоран не сомневался — колдуны не понадобятся. Зачем? Описание беглецов можно переслать почтовой птицей и приказать исполнить повеление богоравного Анаториана, а значит, можно не мечтать о корабле. Фарийцы — не дураки, они легко догадались, что их жертвы мечтают, как можно скорее пересечь море.
Выбора не оставалось — пришлось подгонять коней и двигаться на север, к Степи, в которой не получится укрыться, к границе Мертвых земель. Их загоняли. Неспеша, умело, зная, что жертвам некуда деваться и те не смогут вырваться из смертельных объятий преследователей.
В города и деревни Трегоран с товарищами больше не совались, так как никто не знал, что еще предусмотрел император и с какой готовностью местные власти побегут исполнять его приказы. Хорошо хоть во время движения удавалось время от времени подстрелить дичь или украсть что-нибудь съедобное, а потому запасы беглецов даже увеличивались. К сожалению, положительные новости на этом заканчивались — Трегоран каждый вечер лихорадочно искал лазейку, и не мог ничего найти. Они скакали по шестнадцать часов без перерыва, но преследователи, казавшиеся двужильными, не отставали. И, как будто этого мало, две лошади начали хромать, и их пришлось бросить. Теперь можно было забыть о попытке сбежать через Степь. Фарийцы с легкостью могли догнать троицу, оставив, к примеру, половину отряда без скакунов и взяв всех заводных, чтобы менять тех постоянно.
Но сыны Вечного города не торопились, они действовали наверняка, желая исключить малейшую ошибку — в этом Трегоран тоже был уверен. А потому расстояние в три или два дневных перехода все еще сохранялось. Юный чародей не знал, как фарийцам удалось так точно определить их местоположение. Скорее всего, сперва узнали у торговцев, где беглецы покупали припасы.
Да, он ставил барьер, но что, если эти маги умеют его обходить? Или знают еще какие-нибудь приемы? Скорее всего, именно так и произошло. И чувство собственной беспомощности лишь сильнее давило на юношу.
К концу второй недели этой бешеной скачки холмы Атериады остались позади, уступив место бескрайнему травяному морю Великой Степи.
— Что будем делать? — спросил Димарох на их небольшой стоянке.
Он был изможден, заметно похудел, оброс, и вообще выглядел не самым здоровым человеком, однако держался на удивление стойко, подбадривая в меру сил и возможностей Трегорана, который находился на грани паники.
Юноша ясно осознавал, что у них осталась лишь одна возможность, но даже мысли о ней приводили его в ужас. И не его одного, именно поэтому трое друзей, точно сговорившись, оттягивали решение вопроса.
— Так что? — Димарох внимательно посмотрел на него. — Друг мой, я знаю, о чем ты думаешь. Озвучь же свои мысли.
— Их больше нас, — неуверенно заговорил юноша. — Они сильнее, некоторые владеют магией духа. По их приказу на трактах выставлены заслоны, а даже если мы и прорвемся через них, сомневаюсь, что сможем хотя бы в одном порту найти корабль. Мы можем попытаться уйти в Степь…
— Не выйдет. Кони не выдержат. Они загонят нас, точно волков.
— Значит? — Димарох был совершенно спокоен.
— Значит, мы должны прорваться через Степь! — упрямо повторил Трегоран.
Одна только мысль о движении в Мертвые Земли приводила его в состояние, близкое к ступору.
Повисло молчание. Даже Итриада перестала заниматься своим любимым делом — заточкой и без того острого меча.
— Ты уверен? — в голосе девушки не было страха.
— У нас нет выбора.
— Они будут ждать.
— Значит, убьем всех!
— Хорошо, — легко согласилась северянки, и вернулась к своему занятию, продолжив водить бруском по железу.
Трегоран вздохнул. Вот бы и ему толику уверенности своей бесстрашной спутницы. Иногда молодому человеку казалась, что Итриада просто не способна испытывать страх. Если бы только одной храбрости было достаточно…
Но Димароху этого оказалось недостаточно.
— Трегоран, ты знаешь, что не прав, — произнес он. — Итриада тоже знает, но она не станет произносить такое вслух, я же скажу.
— Итриада? — юноша метнул быстрый взгляд на северянку.
Та демонстративно отвернулась.
— Итриада! — повторил он с нажимом в голосе.
— Мы погибнем, если попробуем проскочить, — со вздохом в голосе произнесла она.
— Откуда ты знаешь? Ты же не можешь отправлять свой дух в путешествия!
— Зато могу отправиться в разведку, — огрызнулась она.
Это было правдой — несколько раз девушка отрывалась от группы, чтобы лично проверить ситуацию. Один раз она пропала на целых три дня, и вернулась, когда Трегоран с Димарохом были уже готовы отправляться на безнадежные описки. Ее одежда была заляпано кровью, на поводу шел незнакомый конь, на круп которого Итриада навалила изрядное количество мешков с добычей, однако новости, принесенные разведчицей, оказались неутешительными.