Быть собой
Шрифт:
Но что Милтон мог сделать? Даже если он скажет Граймсу, чтобы тот включил женщину в группу, которая завтра уезжала за припасами, толку не будет. Шериф не слепой – состояние блондинки было видно невооруженным глазом. И почему она такая упрямая? Чего ей не хватает: живи и радуйся, нет же…
Неожиданно для самого себя, просидев полчаса над бумагами, лишь бессмысленно глядя на расплывающиеся буквы и цифры, Мамет достал из ящика стола найденную им тут еще при уборке бутылку виски, оставленную в кабинете на всякий случай. Который, кажется, как раз сейчас наступил. Налив себе выпить, мужчина вздохнул, услышав вдалеке еще более хриплый голос Андреа, которая в попытке
– Может, вместе с лекарством снотворного ей? – со смешком предложил тот, проходя и приглаживая волосы. – Это не моя идея, Мишонн предложила. И почему Андреа все время считает, что ее обделяют обязанностями?
– Сложно сказать, - Мамет проводил обреченным взглядом стакан с виски, который Граймс определенно принял за чай, и едва не закашлялся, отпив слишком большой глоток.
– Еще есть? – деловито поинтересовался шериф, после минутного раздумья. – Все равно вечер уже. Я не понимаю, почему, когда всё налаживается, в группе начинаются проблемы. Как только уменьшается опасность, начинаются претензии и недовольства. И каждому нужно что-то свое. И каждый считает, что его несправедливо обидели или не заметили…
Молча слушая решившего выговориться Рика, Милтон только с понимающим видом кивал в нужных местах и следил за тем, чтобы их стаканы не пустели. Судя по всему, шериф успел устать за это время от попыток как можно скорей наладить все: безопасность, быт, питание, взаимоотношения и доверие между двумя чужими группами многое переживших людей. Мамету были чужды озвучиваемые проблемы, но он искренне восхищался этим сильным человеком, который без выходных, а порой даже без нормального сна, делал все, чтобы здесь можно было спокойно жить. Когда бутылка опустела наполовину, Рик стал вспоминать о своей жене и задумываться о непростых отношениях с сыном, а Милтон все чаще убегал мыслями к Андреа и ее сегодняшнему взгляду. Такому снисходительному, разочарованному и обиженному.
Почему она его не понимает? Он ведь хочет как лучше.
***
Закутавшись в одеяло по уши, Андреа сидела на своей койке, прислушиваясь к раздающимся в блоке голосам, среди которых не было слышно Милтона и Рика, и не находила в себе сил даже на то, чтобы выйти к друзьям. Тело ломило, голова болела, в горле першило, а насморк грозил превратиться во вселенский потоп. С обидой покосившись на стопку использованных салфеток, женщина вскинула взгляд при звуке открываемой двери. Почему-то она была уверена, что это пришел Милтон. С извинениями и словами о том, что он уговорил Рика взять ее в город. И плевать, что Андреа уже точно никуда не поедет. Она хотела сама принять решение о невозможности присоединиться к вылазке.
– Почему не спишь? – мягкий голосок Бет претендовал на строгость, которая девушке совершенно не удавалась.
– Но это хорошо. Тебе еще нужно выпить вот это на ночь, и таблетки. Так, держи…
– Целая система, - хмыкнула женщина, принимая чашку и лекарства.
– А это Милтон еще утром оставил нам на кухне, что тебе и когда сегодня пить, чтобы как можно скорей поправиться, - улыбнулась девочка, садясь рядом и заглядывая в лицо Андреа.
– Так плохо? Ты совсем грустная сидишь… Или что-то случилось? Вон и Рик на ужин не явился и какой-то недовольный шел, даже не посмотрел на меня…
– Кажется, это моя вина, - честно призналась вдруг запнувшейся Бет блондинка, прекрасно отдающая себе
– А почему ему нельзя? Он же твой друг. А друзья и должны заботиться и советовать, - примирительно проговорила девушка, внимательно следя за приемом лекарств и прислушиваясь к тишине за дверью. – Ой, что это там?
– Кажется, упал кто-то, - недоуменно нахмурилась Андреа, с трудом узнавая знакомые, но какие-то странные голоса шерифа и доктора, и решительно подымаясь с постели. – Ты только посмотри на них. Я-то думала…
О том, что она надеялась на получасовые извинения и от Рика и от Милтона, которые, по ее убеждению, пропадали где-то вдвоем, чтобы обсудить, как впредь не мешать ей искать свое место в группе, блондинка решила умолчать. Разочарованно посмотрев на пошатывающихся мужчин, и бросившуюся к ним сердобольную девчонку, Андреа развернулась обратно к своей двери, намереваясь в очередной раз за сегодня громко хлопнуть дверью. Но тяжелая рука, вдруг опустившаяся ей на плечо, не дала сделать и шага.
– Никуда завтра не поедешь. Ясно? – заплетающимся языком, но этого не менее решительно, заявил вдруг Милтон.
Фыркнув и даже не собираясь вступать перепалку с пьяным другом, Андреа увернулась и успела закрыть дверь в камеру перед его носом, возмущаясь подобному поведению. Да кто ему позволил вообще так с ней разговаривать?! Но болезнь дала свое и, мысленно обругав приятелей в течение еще нескольких минут, женщина провалилась в сон.
Простуда всегда переносилась Андреа непросто. Если уж она заболевала – то так, что сил не было ни на что. Вот и теперь женщина только спала, иногда читала и слушала рассказы Кэрол и Бет о происходящем в тюрьме. От редко появляющейся в камере Мишонн особых новостей она даже не ожидала. Твердо наказав подругам не пускать к ней Милтона, Андреа тайком злилась от того, что он за три дня даже ни разу не пытался ее навестить, только отдавая распоряжения женщинам по поводу лекарств. Какой смешной бунт…
Попрощавшись с ушедшей на ночное дежурство Мишонн, которая вдруг зачем-то перед выходом заглянула в зеркало, Андреа, чувствовавшая себя гораздо лучше, широко улыбнулась, догадываясь, что напарником подруги сегодня будет Тайрис. Закутавшись в одеяло, она закрыла веки, не повернувшись даже на звук тихо открывшейся двери – скорее всего, ее соседка еще что-то забыла в камере.
– Ты уже спишь? Андреа? – послышался голос Милтона, который тихо присел на край койки и осторожно поправил одеяло. – Ты обижаешься на меня? Вижу, что обижаешься. Извини. Я не хочу тебе ни в чем мешать. Но ты же сама видишь, что не способна была ехать куда-то. Никто не собирался тебя не отпускать просто так. И Рик только за, чтобы ты ездила с остальными, если тебе так хочется. Но только здоровая.
С трудом сдерживая довольную улыбку от, наконец, принесенных извинений, Андреа так и не показывала того, что внимательно слушает друга. Тем более что ее молчание не мешало ему продолжать говорить. Интересно, Милтон догадался, что она не спит? Или, что скорей всего, ему так проще было выговориться?
– Но вообще-то, я тебя не понимаю. Чего тебе не хватает? Почему ты все время куда-то пытаешься убежать? Кому-то что-то доказать? Зачем это тебе? Почему ты не можешь радоваться тому, что есть, как остальные? Почему не можешь быть… счастливой? Не позволяешь себе? – вздохнув, мужчина резко поднялся и вышел из камеры, явно жалея, что наговорил лишнего.