Быть только твоей
Шрифт:
Макс вздохнул.
– Наверное, и вправду мне будет лучше видеться с Тришей в твоем присутствии. Можно встретиться с ней сегодня вечером?
– Давай лучше завтра после обеда. Я каждый день отвожу маму в больницу к отцу, но в последнее время Трише там становится скучно, и я решила после обеда уезжать с ней домой.
– И мне можно будет прийти?
– Да. Пока отца не выпишут из больницы, мы сможем побыть в доме одни.
Сказав это, Кейт повернулась и пошла к лифту. Едва его двери за ней закрылись, Макс, откинувшись на спинку дивана, подумал о том, что все могло бы быть совершенно иначе,
«Я имею право знать своего ребенка!» – именно эти слова когда-то сказал отец. В тот вечер между ними вспыхнула ссора. Макс узнал, что его брат Ченс, усыновленный отцом, на самом деле – незаконнорожденный. Отец обманом ввел своего бастарда в семью, использовав усыновление, чтобы этим прикрыть свою связь на стороне.
Уже много лет Макс не вспоминал о той ссоре. В тот вечер его брат Ченс сбежал из дома. Это подтолкнуло Макса к бутылке. В «Анонимных Алкоголиках» его научили оставлять все прошлые беды позади, но сейчас прошлое вдруг вернулось вместе с острой тоской по брату, потому что Кейт тоже была частью этого прошлого. За последние семь лет Макс изменился, однако не был уверен, что тяга к спиртному не проснется вновь из-за встреч и ссор с Кейт, а также знакомства с дочерью.
Глава 2
Назавтра Макс ушел с работы в полдень и поспешил домой сменить черный костюм и белую рубашку на джинсы и футболку, чтобы не напугать Кейт своим официальным видом.
Как бы то ни было, теперь нужно искупать прошлую вину перед ней. Об этом Максу напомнил его наставник из «Анонимных Алкоголиков» Джо Зубек. Макс в ответе за всю ту боль, что причинил жене, пока пил. Неудивительно, что та не желает такой же судьбы своей дочери.
Загнав в гараж «мерседес» и выбрав вместо него джип, Макс направился из роскошного квартала с дорогими особняками, в котором жил, в сторону района, застроенного маленькими деревянными коттеджами и старыми двухэтажными домами.
Дом Хантеров, сложенный из красного кирпича, стоял на Элм-стрит. Он нравился Максу не только тем, что здесь жила Кейт, но и своей широкой верандой, а еще стоящими на ней качелями.
Остановившись перед домом, Макс смотрел сейчас на эти качели и вспоминал, как часто они с Кейт на них целовались.
Ей тогда было восемнадцать, а ему двадцать четыре. Не такая уж большая разница в возрасте, и все же Макс старался не торопить события. А когда Кейт все-таки отдалась ему – в гостиничном номере, на кровати, усыпанной лепестками роз, при свете свечей, – он отчетливо понял, что для него теперь в мире существует лишь эта женщина. Четыре года Макс ухаживал за Кейт, дожидаясь, когда она закончит учебу в университете, затем они поженились и прожили вместе еще пять лет. Когда она ушла от него, Макс так тосковал, что временами ему казалось: вот-вот его сердце разорвется от горя.
И вдруг Кейт снова вошла в его жизнь.
Впрочем, какая теперь разница? Он своими руками разрушил их брак, и ничего теперь не изменишь. К тому же, он здесь не ради Кейт, а ради дочери. Не хочется из-за глупого желания воскресить
Макс вышел из машины и поднялся на дощатую веранду. Едва он позвонил, как Кейт тут же открыла, словно уже ждала его за дверью. Босиком, с накрашенными голубым лаком ногтями на ногах, в короткой белой майке и джинсах с заниженной талией, Кейт не выглядела на свои тридцать пять. Она, скорее, казалась двадцатилетней.
Возможно, не каждый назвал бы ее красивой, но Кейт обладала внутренней сексуальностью, заставлявшей большинство мужчин восхищенно замирать. И Макса тоже.
Не удержавшись, он окинул Кейт взглядом с ног до головы, сглотнул и сказал:
– Привет!
– Входи.
Макс шагнул в прихожую, вымощенную бежевой плиткой, где ничего не изменилось с тех пор, как он был тут последний раз. Отсюда можно было попасть в столовую и в гостиную.
Кейт махнула налево, в сторону кожаной мягкой мебели в гостиной.
– Пойдем сядем.
Едва Макс повернулся, чтобы последовать за Кейт, как из кухни выглянула Триша и застенчиво ему улыбнулась. Его сердце забилось быстрее. У девочки было такое же личико сердечком, как и у матери, но голубые глаза. Она казалась восхитительным маленьким подобием обоих своих родителей.
Кейт тоже заметила Тришу и рассмеялась:
– Ну же, милая, не будь такой стеснительной. Пойдем в гостиную вместе со мной!
Девочка медленно, несмело, вошла и встала рядом с подлокотником дивана, на который уселась Кейт. Макс опустился в одно из кресел напротив.
– Триша, это тот самый человек, о котором я тебе рассказывала, – не теряя зря времени, заявила Кейт и, чуть помедлив, добавила: – Он – твой отец.
Глядя в пол, девочка произнесла:
– Привет!
– Привет! – ответил Макс, чувствуя, как его охватывает целая буря эмоций: страх, изумление и снова гнев. Из-за того, что Кейт так долго прятала девочку, он сейчас чувствовал себя с дочерью неуклюжим и косноязычным. – Я… Э-э-э… Приятно познакомиться.
Девочка кивнула.
– Осенью Триша пойдет во второй класс, – сообщила Кейт.
– Во второй класс! – повторил за ней Макс, еле ворочая языком. Казалось, его мозги разом превратились в подтаявший воск. В голове, словно неоновые вывески вспыхивали одна за другой мысли: «Если бы Кейт тогда не сбежала, я бы хорошо знал сейчас эту девочку, возможно, даже присутствовал бы при ее рождении и, скорее всего, бросил бы пить куда раньше. И мы с Кейт были бы все еще женаты».
Глубоко вдохнув, Макс запретил себе об этом думать и обратился к дочери:
– Помнится, учиться во втором классе было весело.
Триша вскинула на него глаза.
– Мне понравилось учиться в первом классе.
– Триша – очень прилежная ученица. Учителя ею довольны, – вмешалась Кейт.
Девочка снова улыбнулась, на этот раз продемонстрировав отсутствие двух передних зубов.
Сердце Макса пропустило удар, в груди заклокотал смех. Триша такая забавная!
– Учителя всегда любят отличников, – заявила Бев Хантер, входя в гостиную с подносом в руках.
Макс сперва удивился – ведь предполагалось, что кроме него, Кейт и их дочери в доме никого не будет. А потом до него дошло: Кейт еще не до конца доверяла ему.