Быть вместе навсегда или курс новых дорог
Шрифт:
Несколько раз, обращаясь к своей крови, Слав определил, что двигаться им надо именно в центральный, самый большой город, со странным названием Пермь. По ощущениям Избранная была там. Алекс не мог пока ничем помочь. Чувствовать родовой браслет на таком большом расстоянии он был не в силах.
Одним теплым солнечным утром, когда еще не таял снег, но уже чувствовалось что в нём больше воды, чем холода, Петрович заявил что сегодня праздник. С утра достал миску, стал месить что - то... Заглянувший через спину Алекс радостно констатировал:
– Блины!
– Верно, - прищурил глаз Петрович, - А ты откуда знаешь, как их готовят. По телевизору если и покажут, то готовые.
– Мне их одна женщина
При этом вид стал у него как у побитой собаки. Подошедший Слав положил руку на плечо брата, стараясь поддержать того. Петрович решительно убрал из рук миску и сел за стол.
– А теперь хлопцы, расскажите мне все, как на духу. Грех перед масленицей душу не облегчить.
Оба гостя сели за стол. Непонятно что повлияло: желание облегчить душу, страх греха перед неведомой 'масленицей', желание найти в этом мире союзника, или просто так сложились звезды в этот момент, но Алекс и Слав все рассказали. Очень коротко, убирая куски про Проклятые Земли и магию. Выходило что они из другого мира. Пришли сюда за своими женами, которые случайно перебросило на Землю. Где те находятся - они чувствуют, хоть и примерно.
Петрович слушал молча, почёсывая бороду и иногда кивая своим мыслям. Когда сидящие напротив замолчали, Петрович не говоря ни слова развернулся, и ушел в сторону кухоньки. Братья недоуменно переглянулись. Не такой они ожидали реакцию. Можно было ожидать обвинений во лжи, насмешек, наоборот сочувствия, но не молчаливого ухода. Сидеть за столом было глупо, поэтому братья ушли на улицу немного потренироваться. Воздух уже не был обжигающе холодным, и тренировка доставляла удовольствие. Через какое - то время из дверей дома выглянул Петрович:
– Идите в дом. Блины готовы...
На столе стояла стопка дивно пахнущих блинов. Вот не зля предки подметили что блин похож на солнце. Стоит только увидеть, и на душе чуть теплее, и улыбка сама набегает. Рядом с блинами стоял мёд, варенье и банка сгущенки, покинувшая закрома рачительного хозяина по случаю праздника. Усевшись за стол, после обливания холодной водой, молодые мужчины чувствовали волчий голод, и, не мешкая, принялись уплетать вкуснятину. Петрович разглядывал их и молчал, размеренно жуя. Сгущенка произвела на гостей дома неизгладимое впечатление, можно сказать фурор. Ее очень быстро уничтожили под лукавый взгляд хозяина. Когда тарелки были чистые, а в чашках уже заканчивался чай Петрович произнес:
– Я думал, что есть в вас что - то неправильное, все списывал на то, что вы иностранцы, а вы вон откуда оказались. Думаю, что не обманывали вы меня, и хоть не все рассказали, но суть правдивая. Потому решил я вам помочь. Говорите вы уже хорошо по нашему. За этот месяц окрепли после болезни, да и чувствую, что торопиться стали. Где ваши зазнобы знаете?
Потом пришлось выяснять значение слова 'зазноба', и удивляться, как точно оно выражает чувства. Определив, что одна из них точно в краевой столице хозяин дома обрадовался.
– У меня в Перми есть комнатка в общежитии. Мы там еще с супругой жили. Я вам дам от нее ключи. Отпишу еще записку Егоровне, чтобы приветила вас. Это старинная наша приятельница и соседка ваша будет. Если что - обращайтесь к ней. Сам в город не поеду - отвык я от людей.
Петрович затих, опустив глаза в кружку, которую вертел в руках.
– Ты очень хороший человек, Петрович, - Алекс был очень удивлен поступком хозяина дома. Они с братом и так доставили ему кучу хлопот, принесли неудобства, а он вновь помогает им.
– Нет, поверьте мне, - огорошил их отшельник, - Думаете, я это для вас делаю? Не угадали. Для жены моей, Светланки. Я в былые времена дурной был. Пил много. Бывало
Петрович почесал лоб, незаметно смахивая набежавшую слезу. Сидящие напротив молчали. Нечего тут было говорить. Теряли слова свою значимость в такие минуты.
– Надеюсь что хоть вы сбережете свою любовь. Раз уж не побоялись за своими женами пойти, то должно все получиться.
– Уверенно кивая, заявил Петрович.
Начиная со следующего дня, местный житель стал учить иномирян как жить тут. Достав тот самый атлас, он рассказал про страны, правительства и отношения в политике. Посоветовал представляться им историками из Польши или Словакии. Тогда будет объясним их специфичный акцент, и незнание некоторых реалий. Из - за отсутствия карты Перми он схематично накидал город, стоящий на двух берегах реки и рассказал что помнил про его историю. Главное он нарисовал основные ориентиры в нем - парки, вокзалы, площади, здания правительства... Заставил записать название улиц в центре и полный адрес своей комнаты. Благо печатными буквами и с ошибками, но братья научились писать на кириллице. Пришлось Петровичу рассказывать много всего из разных областей. Автомобили в телевизоре видели, а вот правила движения надо было объяснить. Как оплачивать проезд. Какие бывают деньги. Что примерно сколько стоит. Где поменять камни на деньги. Почему нельзя ночью гулять. Где можно купить книги. Что такое сотовый телефон и интернет... Таких тем набиралось море. Одна тянула за собой другую до бесконечности. Три дня пришлось Петровичу работать лектором и делиться всеми знаниями и опытом. Под конец он уже не выдержал.
– Хватит уже. Понимаю, что хотите подготовиться, но все я не расскажу. Сами там уже разберетесь.
Только тут братья посчитали и поняли, что живут в этом маленьком доме на отшибе цивилизации уже больше месяца. Им действительно пора было начинать действовать.
Не откладывая в долгий ящик, уже на следующий день они стали собираться в путь. Хорошо помылись в бане накануне. Достали в свои вещи, до этого аккуратно сложенные в сундуке. Пришлось взять 'взаймы' у Петровича валенки и теплые куртки. Благо таких вещей у рачительного мужика оказалось в избытке. Часто уезжающие дачники отдавали бессменному сторожу пожитки. Еще не пригодились свои сапоги. На снегу и в мороз они были бесполезны. Петрович выделил по валенкам, хоть и старым, с заметными дырами и заплатами. Взялся он проводить своих гостей до трассы. Пока гости одевались, запряг своего старого коника по утру, усадил Слава и Алекса, укрыв шкурой. Путь предстоял не близкий. С собой в котомку были положены хлеб, картошка, сало, термос с чаем и оставшиеся блины.
Сани скользили по снегу, как по маслу. Скрип снега и фырканье коня были единственными звуками, которые слышались в округе. Все ехали молча. Петрович о чем - то думал. Братья, переговаривались в начале пути, но сейчас тоже ушли в свои мысли. Через несколько часов сделали привал, чтобы дать отдохнуть животному и размяться самим. Чай и остатки блинов пали первыми жертвами в борьбе с голодом. Дальнейшая дорога была веселее. Отвлекшийся от мыслей Петрович рассказывал истории из своей жизни. Братья не просто слушали, они из каждого рассказа старались узнать что - то полезное. Еще через несколько часов в воздухе появился странный запах. Очень едкий. Слав сказал что так иногда реактивы в лаборатории пахнут. Чем дальше они двигались, тем сильнее и удушливее становился запах. Петрович заметив состояние пассажиров покачал головой.