Быть воином
Шрифт:
Даньке с его места было видно, как Гаджет стиснул зубы, но, когда он повернулся к матери, его лицо уже снова было спокойным. Ну почти…
– Мам, мы сейчас с Даниилом быстро сбегаем в одно место, а потом я в твоем распоряжении, ладно?..
Когда они появились у Кота, у него сидела только одна Немоляева. Согласно распорядку, который железной рукой ввел Кот, она в их маленькой группе выполняла обязанности кого-то вроде аналитика-архивариуса, постоянно рылась в журналах и Интернете и отыскивала
– Привет, – поздоровался с ними Кот, – проходите. Сейчас появится Катя, а Маша уже звонила с вокзала. Тоже едет.
Не успели они пройти в комнату, как раздался звонок и спустя пару мгновений в прихожей послышался голос Кати.
– Привет, мальчики, – поздоровалась она, входя в комнату, и, повернувшись к Даньке спросила: – Ну как?
– Пусто, – отозвался он. – А у тебя?
– Аналогично, – хмыкнула Катя. – В субботу меня собираются провести через ритуал прихода в лоно Церкви Истинного Пути. Но я склоняюсь к тому, чтобы отказаться. И так уже все ясно.
– Понятно, – протянул Гаджет.
– А у тебя какие новости? – повернулась к нему Катя.
– В армию он собрался, – буркнул Данька.
– В армию? – удивленно переспросила Катя. – А институт?
– Академку возьму, – огрызнулся Гаджет и сердито покосился на Даньку. Ну надо было сдавать? А еще друг называется…
– А может, и правильно, – внезапно задумчиво сказала Катя. – Мне вот тоже иногда хочется отодвинуть куда-нибудь подальше всю эту суету и привести мысли в порядок. А то какой-то бег по кругу получается – носимся, носимся и никакого толку…
В этот момент в прихожей вновь раздался звонок. Все напряглись – наверняка явилась Барабанщица. Так оно и оказалось.
– Всем привет, – бросила она, бухаясь в кресло, – а чаю в этом доме дают?
Кот молча встал и принес ей чашку чаю.
– Ну, что скажешь? – первым не выдержал Кот.
– Пока не знаю, – Барабанщица отставила чашку. – Вроде и похоже, но… все время что-то ускользает. Не получается. Может, если побыть там подольше. Или вообще пойти в послушницы… Хотя бы на время.
– Ну вот, еще одна, – буркнула Катя.
– Что значит еще?
– Да у нас тут Гаджет в армию собрался.
Все посмотрели на Гаджета. Тот сердито нахмурился.
– Разобраться хочешь? – внезапно спросила Барабанщица, а затем почти в точности повторила мысли Кати. – Мне вот тоже иногда хочется притормозить и задуматься… может, что умное в голову придет.
И все замолчали.
– Так, ладно, подведем итог, – нарушил молчание Кот. – Все версии, которые на сегодняшний день казались хоть мало-мальски перспективными, мы отработали. Результат пока – ноль. Еще предложения будут?
Ответом ему была тишина.
– Ну чего головы повесили? – бодрым голосом сказал Кот. – Сами же знаете – отрицательный
– А вот я еще читала, – задумчиво произнесла Немоляева, – что в Индии есть такой учитель Сатья Саи Баба. Так он даже умеет летать. И не только он, но и его ученики.
– В Индии? – переспросил Кот. – Ладно, на будущее лето запланируем поездку в Индию. Главное – не сдаваться, – снова жестко повторил он, – и у нас все получится. Вот увидите!
– Нет! – вдруг воскликнула Барабанщица.
– Что нет? – удивился Гаджет.
– Все не так, – Барабанщица не обратила внимания на реплику Гаджета, полностью занятая пришедшей ей в голову мыслью. – Мы – идиоты! Ну что мы ведем себя как какие-то… маги-инвалиды. Чтомы ищем? Магию? Возможность вновь совершать то, что всем, и в первую очередь нам самим, кажется чудом? А ведь Рат учил нас совершенно не этому!!!
В комнате воцарилась тишина.
– А ведь она права, – тихо прошептпл Данька. – Рат… он в первую очередь учил нас совершать верные поступки. И различать верное и горнее и… сиюминутное и тварное. А мы точно идиоты…
И все остро осознали, что вся их суматошная жизнь последних месяцев была совершенно бесполезна, более того, вредна, поскольку их отчаянные поиски возможностей чуда отвлекали их от главного – от умения жить верно.
– И… что же нам теперь делать? – растерянно спросила Катя.
– Исправлять, – мрачно ответила Барабанщица.
– Как?
– А вот так, – тихо ответил Данька, – начать жить верно. Мы думали, что вот-вот вернем себе способности творить нечто невероятное и тут же явимся миру в блеске и славе, а от нас требовалось совершенно другое – просто жить. Спокойно и незаметно. Но совершая верные поступки и не позволяя рядом, на расстоянии вытянутой руки, в своем дворе, в подземном переходе, через который ты идешь, твориться злу. – Он вздохнул и как-то очень по-простому буркнул: – Вот зараза…
А ведь действительно, то, что им предстояло, было гораздо сложнее, чем остановить ту стену пламени, от которой они отшатнулись там, в Сибири, и которую остановил Рат. Или даже тот пузырь небытия, пустоты, который им все-таки удалось остановить и отбросить здесь, в Москве. Ибо просто жить, вот так, день за днем, без славы и блеска, тихо, но неуклонно множа в мире веру и верность, это же… это же…
– Испытание, – тихо сказала Немоляева, найдя верное слово. – И гораздо более тяжелое, чем то, через которое мы уже прошли и которым гордимся.
И все молча кивнули, соглашаясь с ней.
– Но если мы его выдержим, – продолжил Данька, – то тогда на Земле когда-нибудь точно появятся и Воины, и Витязи, и Светлые князья. И пророчество исполнится.
Они переглянулись и… поежились, потому что от немыслимой тяжести предстоявшего как-то сразу заломило плечи.
– А если нет? – очень шепотом спросила Катя…