Бытие по Вовочке. Каббалистические байки
Шрифт:
Стоп, граждане, а что же произошло с вонючим дымом сырого костра, дешевым портвейном в грязном стакане, мокрой палаткой, размякшей папиросой, старой не настроенной гитарой с колючими струнами, бородатыми бардами, играющими на трех аккордах, первыми стихами с кошмарными рифмами, неловкими поцелуями, растворимым пойлом, называемым кофе, политическими анекдотами, остро пахнущими тюремными нарами, раскусанными огромными комарами физиономиями с сопливыми носами, любовью до гроба, скомканной трешкой, сумасшедшими планами на будущее, клятвами о дружбе до смерти, и, тем не менее, с теми же умными собеседниками, которые не являются
Учительница на уроке по математике задает вопрос:
– Из Сан-Диего в Казань едет серебристая «Хонда Аккорд» 2016 года с автоматическим переключением передач и черными кожаными сидениями. В машине муж сорока пяти лет, жена сорока двух лет, дочь пятнадцати годков, и сын тринадцати лет. Сколько лично мне лет, если в это время у них по радио поет Верка Сердючка?
– Вам, Марья Петровна, ровно 44 года.
– Правильно, Вовочка, молодец, а как же ты пришел к этому замечательному ответу?
– А у меня брат есть такой. Ему 22. Он полуидиот.
Так сколько же лет было библейскому Иса
Его мать Сара, что означает «принцесса», узнав о столь печальной попытке, в этот же день умерла от горя в возрасте ста двадцати семи лет. Настоящая трагедия из бразильских сериалов, но зато прямиком из Ветхого Завета! А вы согласились бы сделать то, что сделал
Потому что, говорит моя Каббала, никаких там жертвоприношений и в помине не было. Просто Иса
Чем это мы, люди, занимаемся с утра до вечера? Мы судим! Погода плохая, давка в автобусе, вино все скисло, чай невкусный, хлеб несвежий, масло не мажется, начальник – козел, новости ужасные, молодежь не та, шампанское без газа, коньяк с клопами, раньше было лучше, к черту все это!
Как всю эту галиматью в себе вытравить? Трудно это, граждане, очень трудно! Представляете, намекает Ветхий Завет, это так же трудно, как убить плоть свою, сына своего ненаглядного, которого он,
Ведь «человек рождается со злом в сердце»! И вот цель наша жизненная заключается в том, чтобы злость эту, стремление к постоянному судилищу, постепенно внутри себя заменить на милость, и не только на словах, а практически, на деле, а это так же трудно, как и убить своего собственного сына.
А насколько «жить стало бы лучше, жить стало бы веселее, товарищи», если бы удалось нам эту идею хоть чуть-чуть осуществить? Вот вам и скромненькая такая цель для книжки образовалась. Бытие по Вовочке – оно бытие без суда! Ни больше, ни меньше! Сами мы не справимся! Давайте потихонечку учиться! Благо есть чему!
Папа Римский Франциск I недавно сказал, что «внутри каждого христианина сидит еврей». Давайте учиться вместе! А я уж позабочусь о том, чтобы вам скучно не было.
Договорились?
Глава первая
Манифест от Вовочки
Я не терплю толпу. Причем любую. Точнее, я ее боюсь. Даже собрание прекрасно одетых, воспитанных и высокообразованных людей, с достоинством выходящих из музея, филармонии или оперного театра, вызывает у меня какое-то необъяснимое чувство опасной неопределенности. Вполне вероятно, что это чувство вызвано непредсказуемостью толпы. Ведь никто не знает, на что способна толпа, лишенная удобств и привилегий. Безумие толпы непобедимо! Кто сказал? Вовочка!
Вот, например, как поведет себя та самая толпа по отношению к работнику автомобильной парковки, внезапно сообщившему ей о том, что все их престижные автомобили каким-то непостижимым образом угнаны со стоянки? И никто не знает, как это произошло и где их теперь искать! Не превратится ли в таких обстоятельствах наша гламурная публика в толпу болельщиков футбольного матча в Аргентине или Бразилии, даже если эти люди только что посмотрели пьесу о Фрейде, вдосталь насладились ноктюрнами Шопена и до отупения нафилософствовались с Гамлетом и с его папой? Вот в чем вопрос! А вы как думаете?
Однажды папу Вовочки, который очень не любил ходить в школу своего сына и по этой самой причине никогда там и не был, пригласили на родительское собрание. Мать Вовочки, которая регулярно посещала все эти нудные мероприятия, была, как назло, в отъезде, и отцу пришлось самому отправиться в школу. Школа была новая, красивая и многоэтажная. Когда отец робко открыл шикарную парадную дверь на первом этаже, большая и гордая надпись на стене сообщила ему, что первый этаж предназначен исключительно для очень одаренных детей. На тихий, с робкой надеждой, вопрос о том, не здесь ли находится Вовочка, последовал ответ, что Вовочка находится выше.
Второй этаж, согласно рекламе на стене, предназначался только для хороших и добрых детей, но Вовочки там тоже не оказалось. Скромное объявление на третьем этаже призывало детей по мере своих сил бороться с определенными трудностями в учебе и дурными привычками в быту, а «Вовочки все нет».
Четвертый этаж никакими сообщениями не радовал, но по коридору ходили вооруженные охранники, а учителя носили бронежилеты. Но и здесь Вовочки не было. Обеспокоенный отец поднялся на пятый этаж. Там была единственная надпись, коряво начертанная на облезлой штукатурке длинного коридора. Гласила она: «Вовочка!»