Бытие
Шрифт:
Террористы планировали бросить в атаку на Морской исследовательский центр рой сверхлегких аппаратов. Как в деле О’Хара, но с несколькими опасными отличиями. У нас еще мало информации: некоторые подробности по-прежнему закрыты, – но на первый взгляд все ужасно.
Как выяснилось, стараниями нашей созданной на данный случай группы удалось на борту «Духа» преждевременно выпустить почти половину накопившегося газа и сделать это некоординированно. Опустело несколько крупных камер, появились дыры. Поэтому, когда враг привел в действие взрыватель, единого
Тогда сработали экстренные выходы. Почти все пассажиры выбрались без ранений, Тор. И цеп-порт невредим».
Увидеть это мысленным взором – возможно, единственная способность видеть, какая у нее осталась, – было трудно. Тор привыкла к такому множеству способов передачи изображения, что только слов и фантазии казалось недостаточно. Нарисованный «Дух», словно в мультфильме, с охваченной пламенем верхней частью круто устремляется вниз, а отважный «Умберто Нобиле» отчаянно тащит воздушный корабль к относительной безопасности. Потом опускаются гибкие пластиковые трубы, предлагая благополучно соскользнуть семьям туристов и других граждан.
Реальное событие должно было стать незабываемым зрелищем.
В сознании Тор теснились вопросы.
Что с остальными пассажирами?
Какая часть ранена или погибла?
А что с людьми непосредственно внизу и на ближайшей автостраде?
И было ли, в конце концов, нападение на конференцию по Артефакту?
Множество вопросов. Но пока врачи не установят шунт, никакой возможности общения, кроме этих щелканий «да-нет». И еще знаков препинания. В нормальном состоянии, вооруженная вир-очками и зубными имплантатами, Тор могла бы живо выбрать нужные меню или виртуальные экраны. Теперь она не может ни видеть, ни субвокализировать.
Поэтому она просто рассуждала о проблемах. Информацию можно передавать в темпе устной речи. Передача – достаточно нажать на зуб.
Возможно, виноваты были обезболивающие, введенные санитарами, но Тор обнаружила, что мыслит все более отстраненно, как будто разглядывает ситуацию издали через зум. Абстрактное мышление позволило найти выход – возврат к более древнему способу общения.
Она трижды быстро нажала языком на левый клык. Потом, медленнее, на внешнюю поверхности зуба – тоже трижды. И наконец, три раза по внутренней стороне.
«В чем дело, Тор? Ты пытаешься что-то сказать?»
Она выдержала должный интервал, потом все повторила. Три просто нажатия, три медленных снаружи, три быстрых изнутри. Потребовалось несколько повторов, прежде чем Голос высказал догадку.
«Тор, несколько участников и ир предполагают, что ты пытаешься передавать при помощи старомодной азбуки Морзе.
Три точки, три тире, три точки. SOS.
Старый международный сигнал бедствия. Так, Тор?»
Она быстро подтвердила нажатием «да». Хвала небу за разносторонность коллективного разума. Если собрать достаточно большую группу, обязательно попадется любитель старины.
«Но мы уже знаем, что тебе больно. Спасатели нашли тебя. Мы ничего
Голос снова замолчал.
«Минутку.
Меньшинство предлагает теорию. Догадку-гипотезу.
Мало кто из современников знает азбуку Морзе. Но большинство нас о ней слышало. Особенно о том сообщении, которое ты послала. SOS. Три точки, три тире, три точки. Оно известно по старым кинофильмам.
Это ты стараешься до нас донести, Тор?
Хочешь, чтобы мы научили тебя азбуке Морзе?»
Хотя она не чувствовала внешнего мира, даже покачивания носилок, на которых ее выносили из-под обломков, Тор охватило облегчение.
«Да», – простучала она.
Определенно – да.
«Хорошо.
Слушай внимательно.
Начнем с буквы А».
Это помогло ей отвлечься от тревог; она сосредоточилась на обучении, не опираясь, как современные десяти– и двадцатилетние, на многочисленных технических помощников. Изу-чая тот простой код, который запоминали все смышленые дети прошлого, эпохи первых цеппелинов, телеграфа и радио, когда не заполненное машинами небо казалось открытым и сулило бесконечные возможности. Когда самой умной толпой была только марширующая строем армия. Когда журналисты записывали свои репортажи в блокноты, пользовались вспышками и интуицией. Когда главной заботой граждан было иметь вдоволь хлеба на столе. Когда профессиональная каста защищающих состояла из нескольких копов.
Всего тридцать лет назад, когда герои – и в жизни и в кино – были высокими, с квадратными подбородками.
Времена изменились. Сегодня судьба может похлопать по плечу любого, даже самого застенчивого и непритязательного. Тебя, меня. Соседского парнишку. Вдруг все начинает зависеть от одного. А этот один надеется на всех.
Тор сосредоточилась на уроке, лишь смутно ощущая дрожь вертолета, который нес ее (предположительно) туда, где современные чудотворцы от медицины постараются спасти – или создать заново – что смогут.
Профессионалы по-прежнему полезны, даже в Век дилетантов. Да будет благословенно их мастерство. Может быть – с помощью удачи и технологий, – они даже вернут Тор к жизни.
Однако сейчас у нее возникла одна первостепенная нужда. Понадобилось время, чтобы сформулировать вопрос, занявший в ее сознании главное место, поскольку ей потребовалась буква в самом конце алфавита. Но как только они дошли до нее, Тор простучала азбукой Морзе послание, состоявшее из одного слова:
УОРРЕН.
Она ждала ответа сограждан.
Даже если водородная камера сократилась с такой силой, что выбросила большую часть содержимого в небо, оставшегося было достаточно, чтобы в соединении с кислородом испепелить одного маленького человека. Одного добровольца. Героя, от которого не осталось ничего, чтобы похоронить, кроме частиц пепла, разлетевшихся до самой столицы государства.
«Счастливчик», – подумала она, испытывая легкую зависть к его быстрой гибели и неизбежной, ничем не замутненной славе.