Бюро-13
Шрифт:
– Во всех трех! – Я решительно застегнул ремешок шлема под подбородком. – За дело, Ренолт!
Джордж с молниеносной быстротой прыгнул за руль и дал газ. Наш четырнадцатитонный, вместе с грузом, фургон пушечным ядром метнулся со стоянки.
– Сэр… Эд… – неуверенно начала Тина, в то время как мы неслись по пустынным улицам. – У Ларю не может быть другого законного имени?
– Что вы имеете в виду?
– Понимаете, например, в России артисты часто имеют сценические псевдонимы, это узаконено. Ваш Джон Уэйн
– Отпадает! Информационная служба регистрирует псевдонимы. Имей он псевдоним – мы бы об этом знали.
– Вопрос, сэр, – подал голос Кен.
– Давай!
– Поскольку Ларю заглотал экстракты Таннера и Рашамора Хото, можно ли считать, что к нему перешла их собственность?
У всех отвисли челюсти.
– Ну да! – воскликнул я. – Иисус Хото Таннер Ларю Христос. Конечно!
Донахью немедленно отреагировал – отпустил мне затрещину. Пришлось извиниться. Я схватил трубку и снова набрал тот же номер. Что касается Таннера, он всего лишь робот-инопланетянин, без сколько-нибудь законного статуса, а стало быть, и без права собственности. Зато Рашамор Хото чертовски богат! Выслушав ответ, я с облегчением положил трубку.
Слава Богу, нет! Хото десять лет пробыл в нашей стране в местах лишения свободы и, таким образом, у себя на родине признан юридически недееспособным. Его имущество отчуждено в пользу государства и распродано.
Пока Джессика заряжала тазер, а Рауль консультировался с хрустальным шариком, Минди надорвала пакет с сухофруктами. Амиго – тут как тут; виляет хвостом и умильно высовывает вилкообразный язык.
– Что-то я не заметил в магазине гробов, – продолжал строить догадки Кен.
Отец Донахью внес ясность:
– Вампиры и правда спят в гробах, но только на чужбине. Наш родной американский вампир может заночевать в "Холидей-Инн" – и ничего не случится.
– Так их в жизни не поймаешь! – буркнула Минди.
Поди поспорь с этим, особенно в такой ситуации, как сейчас. Первым делом мы навестили большой, похожий на гараж бокс камеры хранения. Nada
45, только всякая рухлядь – мебель и прочие сувениры детства:
семейные альбомы, старый гербарий, коробка с восьмидорожечной
магнитофонной лентой… Кто не хранит подобное барахло в каком-нибудь
пыльном углу! На прощание Донахью попрыскал всюду святой водой. Тина
запаяла обе створки двери, а Джессика опломбировала камеру, на случай,
если Вильсон здесь объявится. У нас еще двадцать четыре минуты…
Абонентный ящик на почтамте оказался пустым. Нет, Ларю не уменьшился настолько, чтобы спрятаться в нем, но я его все-таки опечатал. В таком деле ничего нельзя оставлять на волю случая. Теперь – только его жилище. Восемнадцать минут наши.
В округе тихо, спокойно, очень чистенько, как
Припарковавшись на углу, мы вышли из машины. Во дворе соседнего дома весело горланила группа молодых людей. Что за песнопения в полночь? На пьяных или помешанных вроде не похожи.
– Это студенты Иудейского колледжа, – беззвучно подсказала мне Джессика, уловив мое недоумение.
– Вот это нам кстати! Потенциальные свидетели, высокотренированные наблюдатели, семинаристы охотно помогут в борьбе с Ларю и его нечестивыми вассалами. Вампиры – они ведь какие: "На их стороне хоть и нету законов", но в том, что касается евреев, "поддержка и энтузиазм миллионов". Так что вампиры и евреи никогда не ладили.
Мы обследовали территорию вокруг дома; пусто, одна трава да возвышающийся над землей бассейн. На спокойной поверхности хлорированной воды едва заметно колышутся надувной плот и такой же единорог. Я прикинул в уме глубину бассейна, может пригодиться…
– У кого какие предложения?
– Стереть с лица земли голландскими бомбами! – горячо воскликнул Кен. Ренолт охотно поддержал – это в его вкусе.
– В фургон и в дом! – распорядился я. – Полная тишина!
"Кристина совсем выдохлась… – думал я про себя. – А Рауль?"
– Рауль, ты в каком состоянии?
Хорта прильнул ухом к жезлу и выпрямился, явно огорченный.
– Одно, от силы два заклинания. Дальше мне капут.
– "Купол безмолвия"? – предложил Донахью.
Я кивнул: а что еще остается? Рауль прочертил жезлом в воздухе круг – аж искры полетели. Тина, высунув от усердия язык, поспешила занести незнакомое ей доселе заклинание в свой талмуд.
Абсолютно беззвучно для постороннего слуха мы снова заняли места в "РВ" и рванули через улицу, лишь на мгновение притормозив, чтобы снабдить машину шипом для сбора улик. Смяв ворота и в мгновение ока протаранив парадную дверь, ворвались в дом. И вдруг наше оружие – все, что у нас было металлического, – стало теплеть… горячеть… накаляться… плавиться!
– Ложись! – заорал Джордж, паля из М-60.
Уже почти лежа на полу, я поймал за руку ошеломленного Сандерса и заставил опуститься рядом со всеми. Безостановочно строча из автомата и проделывая дырки в стенах, Джордж вращался вокруг своей оси; направил огнедышащий ствол вверх, описал дугу: потолок… стена… часть пола… Наконец посыпались искры, под половицами раздалось что-то похожее на сдавленный рык. Оружие уже быстро охлаждалось.
– Как ты это сделал? – поинтересовался отец Донахью, поднимаясь с пола и отряхивая штаны.