Бюрократия, Запланированный хаос, Антикапиталистическая ментальность
Шрифт:
Сторонники евгеники заявляют, что они стремятся избавить человечество от врождённых преступников. Но понятие о «преступлении» зависит от существующих законов и изменяется со сменой социальных и политических идей. Жанна д'Арк, Ян Гус, Джордано Бруно и Галилео Галилей были преступниками по законам своих судей. Когда Сталин ограбил Русский государственный банк на несколько миллионов рублей, он совершил преступление. [Имеется в виду совершённая под руководством Сталина экспроприация денег из банка в Тифлисе (июнь 1907 г.). Л. Мизес ошибается в оценке суммы, поступившей в большевистскую кассу в результате экспроприации: налёт на банк дал всего 250 тысяч рублей.] Сегодня в России не соглашаться со Сталиным – преступление. В нацистской Германии половая связь
Следует ещё раз подчеркнуть: наука ничего не знает о том, что должно быть. Кто из людей кого достойней и наоборот, может быть только предметом личного ценностного суждения, и это суждение не подлежит верификации [верификация – установление истинности научных утверждений]. Теоретики улучшения человеческой породы дурачат сами себя, когда предполагают, что именно им доверят определять, какие именно качества следует культивировать в «человечьем стаде». Им не хватает ума, чтобы учесть, что другие люди могут проводить отбор в соответствии с другими ценностными суждениями <см. сокрушительную критику расовой евгеники: H. S. Jennings, The Biological Basis of Human Nature, New York, 1930, pp. 223–251>. В глазах нацистов жестокий убийца, «белокурая бестия» был наиболее ценным представителем человечества.
Массовые убийства в нацистских лагерях смерти слишком чудовищны, чтобы описать словами. Но они были логичным и последовательным приложением доктрин и политики, претендовавших на звание научных. Эти доктрины и эта политика были одобрены некоторыми людьми, которые в области естественных наук при проведении лабораторных исследований проявляли немало сообразительности и технического искусства.
Уроки советского опыта
МНОЖЕСТВО людей по всему миру уверены, что советский «эксперимент» дал решающие доказательства в пользу социализма и устранил все или, по крайней мере, большинство возражений против него. Факты, утверждают они, говорят сами за себя. Бессмысленно и дальше обращать внимание на ложные априорные возражения профессоров, критикующих социалистические планы. Критический эксперимент опроверг все их заблуждения.
На всё это следует возразить, во-первых, что в области целенаправленного человеческого поведения и в сфере социальных отношений никакие эксперименты невозможны и никаких экспериментов никто никогда не проводил. Экспериментальный метод, составивший всю славу и достижения естественных наук, неприменим к общественным наукам. Учёные-естественники могут в лабораторных условиях наблюдать за последствиями изолированного изменения одного из элементов при неизменности всех остальных. Экспериментальные наблюдения можно определённо соотнести с влиянием некоторых изолируемых элементов. Данными естественных наук как раз и являются взаимосвязи, выявляемые в таких экспериментах. Теории и гипотезы должны согласовываться с такими данными, фактами.
Но общественные науки имеют дело совсем с другой реальностью. Это исторический опыт. Это реальность сложных явлений, реальность совместного действия множества элементов. Никогда общественные науки не бывают в состоянии проконтролировать условия изменений и изолировать изменения так, как это обычно делает экспериментатор. В общественных явлениях никогда не удаётся наблюдать последствия изменения только одного элемента, при неизменности всех остальных. Они никогда не имеют в своём распоряжении данных и фактов того
Исторический опыт никогда не поясняет сам себя. Он должен быть истолкован с точки зрения теории, созданной без опоры на экспериментальные наблюдения. Нет нужды проводить эпистемологический анализ [эпистемологический анализ – анализ с позиций теории познания] сопутствующих логических и философских проблем. Достаточно подчеркнуть тот факт, что каждый – будь это профессиональный исследователь социальных проблем или любитель – вынужден идти таким путём при анализе исторических явлений. Любое обсуждение значимости и смысла исторических фактов очень быстро сводится к обсуждению абстрактных общих принципов, которые логически предшествуют фактам, подлежащим пониманию и разъяснению. Ссылка на исторический опыт никогда не может разрешить ни одной проблемы, не может ответить ни на один вопрос. Одни и те же исторические события или же статистические данные приводятся в подтверждение взаимно несогласующихся теорий.
Если история и может что-либо доказать и чему-либо нас научить, то только лишь тому, что частная собственность на средства производства есть необходимая предпосылка цивилизации и материального благополучия. Все известные цивилизации были основаны на принципе частной собственности. Только народы, приверженные принципу частной собственности, вырвались из нищеты, создали науки, искусство и литературу. Не существует свидетельств тому, что любое другое устройство общества могло бы одарить человечество плодами цивилизации. Тем не менее, очень немногие считают это достаточным и неоспоримым опровержением социалистических программ.
Напротив, есть немало людей, доказывающих прямо противоположное. Нередки утверждения, что система частной собственности непригодна именно потому, что существовала прежде. Как бы благотворна ни была система организации общества в прошлом, она не может быть пригодна и в будущем. Новое время требует нового способа организации общества. Человечество достигло зрелости. Было бы вредно держаться за те принципы, которыми управлялись ранние стадии эволюции человечества. Это, конечно, самое радикальное отрицание экспериментализма. Экспериментальный метод может утверждать такое, например: поскольку а в прошлом имело результатом б, этого следует ожидать и впредь. Но невозможно утверждение такого типа: поскольку а в прошлом имело результатом б, в будущем такого быть уже не может.
Несмотря на тот факт, что в прошлом человечество не имело опыта социалистического способа производства, социалистические литераторы наконструировали, отталкиваясь от априорных рассуждений, различные образцы социалистических систем. Но как только кто-нибудь пытается проанализировать эти проекты, исследовать их выполнимость и способность повысить благосостояние человечества, социалисты страстно протестуют. Такой анализ, утверждают они, может быть только тщетной априорной спекуляцией. Подобным способом нельзя опровергнуть правильность наших утверждений и целесообразность наших планов. Следует испытать социализм и тогда результаты скажут сами за себя.
Требование социалистов абсурдно. Доведённая до логических пределов, эта идея предполагает, что разум человека не может отклонить заранее никакой план реформ, сколь бы бессмысленным, внутренне противоречивым и непрактичным он ни был. Согласно такому пониманию, единственный законный способ отключить абстрактные и априорные планы – испытать их на практике, пересоздав в соответствии с ними всё общество. И до тех пор, пока люди сочиняют планы наилучшего устройства общества, народы вынуждены будут испытывать их, чтобы увидеть результат.