Бывшая. Моя. Настоящая
Шрифт:
– Кир, ты нормально себя чувствуешь? – подойдя к ней и дотрагиваясь до ее плеча, негромко спросил Дмитрий.
– Да, - недоуменно посмотрела она на него.
– А почему я должна себя ненормально чувствовать?
– Ты сама прекрасно знаешь, почему, - хмуро ответил он. – У тебя живот не болит?
– Больно мне было лет пять назад, когда меня Пашка… Коля… Дима… Слава, или как там его звали, за гаражами невинности лишал, - ехидно ухмыляясь, съерничала она.
– Звали его Миша, если ты забыла. То это был твой одноклассник, произошло все четыре года назад, и не за гаражами, а у тебя дома, - напомнил ей угрюмый
Кира мысленно чертыхнулась, вспомнив о том, что сама недавно, находясь в не совсем трезвом состоянии, поведала Диме подробности начала своей интимной жизни.
– Димуля, прости, - произнесла она с милейшим выражением лица: - Просто я тогда решила пожалеть твои нервы и чуть-чуть приврала. Так что ты до сих пор жил в счастливом неведении. Вот такая я развратная женщина, - развела руками Кира.
– Кир, ты, правда, себя нормально чувствуешь? – пропустив мимо ушей ее заявление, еще раз спросил Молотов. – Я понимаю, что был вчера слишком груб, и обещаю, что этого больше не повторится.
– Да? – разочарованно протянула Золотова. – Жаль… А мне понравилось.
– Что-то вчера мне так вовсе не показалось, - смерил ее недоверчивым взглядом Дима.
– Ну, мало ли, что тебе там кажется или не кажется, - улыбнулась и, притянув к себе, чмокнула его в губы Кира. – И вообще, когда кажется – креститься надо, - игриво подмигнула ему.
– А рыдала ты вчера тоже от удовольствия? – чуть отстраняя ее от себя, спросил Дмитрий, раздраженный фальшивым её поведением.
– Давай обсудим это вечером, - бросила уже на ходу Кира и, снимая с вешалки куртку, добавила: - Я буду поздно, так что давай обойдемся без твоих психов.
– Взяв с тумбочки ключи, она развернулась и тут же наткнулась на преграждавшего ей путь Диму. – Я тороплюсь. Дай пройду.
– Ты так ничего и не поняла, Кир.
– Он положил руки ей на плечи, заставляя посмотреть ему в глаза. – Я уже не знаю, как до тебя достучаться.
– Не трать свои силы – это бесполезно. Ты прекрасно знал, чем я занимаюсь, когда мы начали встречаться. Моя работа – это моя жизнь, и я никогда и ни за что от этого не откажусь.
– Кира чуть склонила голову на бок и посмотрела на него с нежностью и любовью: - Прости…
– Кир… - Дима хотел сказать что-то еще, но Золотова, поняв, что разговор затягивается, быстро обогнула его и выскочила из квартиры.
Решив не дожидаться лифта, чтобы побыстрей скрыться из поля зрения Молотова, Кира пустилась вниз по лестнице бегом, но, преодолев несколько пролетов, остановилась и прижалась спиной к стене. От резких движений боль, преследовавшая ее со вчерашней ночи, усилилась, и она, шумно выдохнув, положила ладонь на низ живота, одновременно с этим осознавая, что в таком состоянии ей будет сложновато работать.
Вечером Дмитрий, как всегда ждал Киру, каждые пять минут поглядывая на часы, стрелки которых уже приближались к двум часам. В очередной раз подойдя к окну, он заметил, как во двор въехала иномарка и остановилась у их подъезда. Из машины вышли двое: Кира и какой-то незнакомый парнишка. Постояв несколько секунд, парень показал рукой в сторону салона, и они с Кирой тут же сели обратно. Молотов в гневе схватил мобильник с намерением позвонить Золотовой, но в ту же секунду заметил, как стекло со стороны пассажира опустилось,
Внутри него все уже давно кипело от ревности и ярости. Прошло уже минут пятнадцать, но ничего не поменялась. Похоже, Золотова совершенно не думала о том, что ему завтра предстоит тяжелый рабочий день, а он не может лечь спать, пока ее нет дома. Казалось, что ей абсолютно безразлично, что он чувствует, и что она унижает его своими поступками. Кира продолжала весело смеяться, иногда в шутку хлопая парня по плечу, и, похоже, была абсолютно счастлива. Молотов не знал, сколько еще прошло времени, пока он наблюдал за парой. Наконец, парень посмотрел на часы и что-то сказал, после чего приобнял Киру за плечи, а она в ответ чмокнула его в щеку и пошла к подъезду. Напоследок она развернулась и помахала ему. Помахав в ответ, парень сел в машину и уехал.
Стоило войти в подъезд, как хорошее настроение мигом покинуло Киру. Подходя к квартире, она понимала, что очередных разборок не избежать, и чем меньше становилось расстояние до входной двери, тем острее возникало желание развернуться и уйти обратно. Но она все же набралась смелости и зашла домой.
Не успела Кира сделать и шага, как почувствовала на запястье Димину сильную хватку, а над ее головой тут же раздался грозный голос:
– Ну и что за сопляк это был?
– Это был не сопляк, а мой друг! – довольно резко ответила ему Золотова, пытаясь вырвать свою руку из его. – И хватит беситься.
– Как я могу не беситься, если ты по ночам шляешься с какими-то недоростками хрен знает где? – продолжал удерживать ее Молотов. – Почему я должен сидеть и ждать тебя? Я вообще-то за тебя волнуюсь!
– Мог бы спокойно ложиться спать, - невозмутимо пробормотала Кира. С одной стороны, она понимала, что неправа, а с другой – ее уже порядком достали все эти претензии, многие из которых были беспочвенными. – За меня есть кому волноваться.
– Уже так?! – рявкнул Дима и потащил отчаянно сопротивляющуюся Киру за собой в спальню.
Не обращая внимания на попытки вырваться, он с силой швырнул её на кровать, продолжая смотреть взглядом, не предвещающим ничего хорошего. По коже Киры пробежала волна мурашек, и она, поежившись, стала отползать к стене, совершенно забыв о том, что она до сих пор находится в кедах. Молотов резко приблизился с намерением вновь схватить за руку Киру, но она стала мотать головой и попыталась отодвинуться от него еще дальше.
– Не надо… пожалуйста, - срывающимся голосом попросила она, и глаза ее вмиг наполнились слезами.
– Я же обещал тебе, что такого больше не повторится, - отстранился Дмитрий, с сожалением глядя на Киру. Все же после их утреннего разговора он думал, что его вчерашний поступок Кира перенесла не так болезненно. Она же продолжала затравленно смотреть на него. – Кир, ты понимаешь, что ты сама меня провоцируешь? Какого хрена ты опять курить начала?
– Я живой человек и тоже могу срываться! – выкрикнула она.
– Я тоже, представь себе, живой человек, но я почему-то не срываюсь! – язвительно заметил Дима.