Бывшие. Простить или забыть?
Шрифт:
Это что, алкоголь?
— Да пей ты уже, сука! — прорычал чей-то злой голос и меня снова заставили открыть рот. — Чем быстрее подохнешь, тем будет лучше. Ну же! У меня не так много времени!
Дмитрий? Что он делает?
Полностью дезориентированная, я не понимала смысл сказанных им слов, продолжая вялые попытки скинуть его с себя. Но сейчас старик был намного сильнее, не оставляя мне ни шанса на спасение. И всё, о чём я думала, так это о своей дочке, которой эта сволочь может навредить. Только эти мысли и заставляли меня бороться, отчаянно, слабо, но всё же бороться.
—
— О, не волнуйся, я хорошо о ней позабочусь. Пока не получу свои деньги, которые ты, сука, у меня забрала. Что, самая умная, да? Думаешь, охмурила богатого идиота, родила от него и всё, будешь вечно жить в шоколаде, получив всё его имущество? Как бы не так. Ты никто, пустое место! А эти деньги должны были стать моими! Ты меня слышишь, сука, моими!
Продолжая орать на меня, Дмитрий всё также вливал в меня алкоголь, в котором что-то было подмешано.
И хотя я не хотела умирать так глупо и оставлять свою девочку, я ничего не могла сделать. Скоро сознание помутилось. Даже не из-за алкоголя, а из-за нехватки кислорода, я ведь захлёбывалась жидкостью. А Дмитрий всё это время продолжал что-то говорить, заглушая своим голосом плачь моей Дианы.
А потом всё. Снова темнота.
* * *
Когда я пришла в себя во второй раз, моё самочувствие было в разы хуже. Я почти ничего не чувствовала и не соображала. Но я была жива… вроде бы.
— Давай! Алина, ну же! — слышала я чей-то голос и меня, вроде бы, кто-то трусил за плечи. — Тебе надо избавиться от этой гадости. Медики уже едут! Давай!
И тут меня вырвало, потом ещё раз и ещё. Упёршись руками в унитаз, я, как оказалось, стояла перед ним на коленях, пока кто-то удерживал меня на месте. И вся та гадость, которой напоил меня Дмитрий, выходила из меня, позволяя сознанию проясниться.
— Вот так! Молодец! Сейчас тебе станет лучше. Главное дождись скорой.
Кто это?
В какой-то момент я неожиданно почувствовала себя хорошо, словно мне удалось справиться со своим недомоганием и действием алкоголя, но только я этому обрадовалась, как стало ясно, что это лишь секундное освобождение. Мой организм просто не смог справиться с отравой и я снова потеряла сознание.
* * *
В третий раз я пришла в себя в больничной палате, очнувшись от голоса моей мамы, которая причитала где-то рядом. Сначала я ощутила сильную боль в каждом мускуле, следом за этим пришло головокружение, а потом я почувствовала настолько раздирающую боль в горле, что я раскашлялась, пока кто-то не напоил меня тёплой водой.
— Доченька, ты очнулась! Как я рада! Я прямо чувствовала, что мне не надо уходить, хотя они все меня прогоняли!
Заплакав, мама склонилась надо мной, осторожно обняв, продолжая что-то говорить. Но из-за слёз, её слова звучали невнятно и я, плохо помня последние события, с трудом обняла её, не понимая, что происходит.
Такое ощущение, как будто мне приснился плохой сон, очень реальный и по-настоящему ужасный — меня пытались убить.
— Мам… что произошло? — Каждое слово шкребло моё горло как наждачка, из-за чего по щекам побежали слёзы, а голос звучал еле слышно, но мама всё равно смогла меня услышать. —
Выпрямившись, быстрыми движениями рук смахнув с лица слёзы, она виновато посмотрела на меня, собираясь с силами. Её лицо было непривычно бледным и осунувшимся, а руки, сжимавшие мою ладонь, ощутимо тряслись.
— С Дианой всё хорошо, не волнуйся. А ты… Боже, это я во всём виновата. Алина, прости меня, пожалуйста. Я так перед тобой виновата! Я самая ужасная мать! Вот что я наделала? Ты же меня предупреждала, а я… Я развесила уши, как дура, позволив запудрить себе мозги.
— Дмитрий… что… что он сделал?
— Ты была права, он вернулся в город только ради наследства Лёши. Он выслеживал тебя, следил, а в итоге смог подобраться к тебе благодаря твоей наивной мамаше. Я так перед тобой виновата! Алиночка! Я и подумать не могла, что он украдёт мой дубликат ключей от твоей квартиры и попробует… попробует навредить тебе…
— Он пытался… утопить меня… или… что? — Силясь вспомнить детали, я скривилась от головной боли, из-за которой тошнота стала сильнее.
— Нет, он смешал коньяк с сильным снотворным, решив преподнести твоё убийство как случайность. Якобы ты приняла таблетки, напилась и упала, ударившись затылком. Ужасный человек! Какой же он ужасный человек! Это же я по его плану должна была найти тебя мёртвой! Он бы меня утешил, потом женился, чтобы добраться до наследства, и… И меня бы с Дианой, наверное, тоже бы убил, чтобы деньги принадлежали только ему.
— Но как…
— Тебя спас Витя. Твой неугомонный бывший решил после работы заехать к тебе домой, чтобы снова поговорить, а Дмитрий оставил дверь незакрытой. Витя его избил до полусмерти, вызвал скорую и спас тебя, очистив твой желудок от части этой гадости. Как же хорошо, что он приехал! Но как же мне больно, что ты чуть не умерла по моей вине. Я… Милая, я…
Мама больше не могла говорить и снова расплакавшись, уткнувшись лбом в мою руку. И она просидела так пока не пришёл мой лечащий врач и не вывел её из палаты.
Этот недолгий разговор с мамой забрал у меня все силы, так что я почти сразу же заснула, проснувшись только под утро. И пока в больнице ещё было тихо и ко мне никто не заходил, я думала о произошедшем.
Могу сказать только одно, я очень надеюсь, что Дмитрия упрячут за решётку до конца его дней и он больше никогда не появится в моей жизни. А мама… Да, я всё ещё была сильно на неё зла и её поступки меня разочаровали, но думаю, со временем я смогу её простить. Всё же она не чужой мне человек и, если исключить случай с Дмитрием, она всегда заботилась обо мне и была на моей стороне.
Ну а что насчёт Вити? Безусловно, я благодарна ему за своё спасение, но это всё равно ничего не изменит. Я рада, что в нужный момент он оказался рядом, но я не смогу жить спокойно, когда бывший так настойчиво пытается добиться меня.
Витя действует не совсем адекватно. Он примчался ко мне домой, чтобы узнать, зачем я ему звонила, видно что-то придумав в своей голове, и зашёл в квартиру. Не знаю, услышал ли он плачь Дианы, или просто испытал удачу, но его действия кажутся мне маниакальными.