Бывшие. Я тебя отпускаю
Шрифт:
— Что тренер сказал? — спрашиваю с улыбкой.
— Сказал, чтобы не зазнавались, когда станем известными, — дарит нам широкую улыбку.
— Значит, все-таки это правда, что на игре были спонсоры? — на днях я говорил с тренером, и он предупредил, что могут приехать, да.
Попросил не говорить сыну, чтобы не сбить настрой и не добавить ненужных нервяков.
— Их сложно не заметить, па, — усмехается он. — Особенно когда они сидят в фирменных кепках своих команд в первом ряду.
Саша никогда не называет
Я смотрю за спину сыну и замечаю девушку, которая стоит, переминаясь с ноги на ногу, и смотрит на Сашку. Она явно нервничает, сжимает пальцы на руках.
— Саш, мне кажется, это к тебе, — говорю ему.
Сын оборачивается и хмурится. Начинает злиться, желваки ходят на его скулах. Как мне все это знакомо. Я буквально вижу себя семнадцать лет назад. И злость эта осязаема, и растерянность девушки тоже можно увидеть.
— Да пофиг! Поехали! — произносит он, но его голос срывается.
Инга притягивает Женьку к себе, и они отходят в сторону.
— Саш, — говорю мягко, — это твоя девушка?
Сын опускает взгляд и вздыхает.
— Не знаю я, кто она мне, ясно?! Я, кажется, вообще ее не знаю.
Да. Именно так я и думал, когда посылал Ингу куда подальше.
— Кажется, она хочет с тобой поговорить, — замечаю я.
— А мне кажется, она просто смеется надо мной, — произносит грустно.
Снова смотрю на девушку.
— Саш, она не выглядит веселой. Даже наоборот, такое ощущение, что вот-вот расплачется.
Сын поднимает глаза и смотрит на меня неверяще.
— Так много проблем можно решить словами, — усмехаюсь печально. — Поверь мне. Достаточно просто поговорить и сказать друг другу правду.
— А если мне не нужна ее правда? — злится.
— Мне кажется, тебе она нужна. А ей нужна возможность сказать эту самую правду. Не повторяй моих ошибок, сынок.
Саня еще какое-то время сомневается, а после говорит:
— Подождете меня в машине?
У нас уже стало традицией после каждого матча ездить в кафе.
— Конечно, — соглашаюсь с облегчением. — И, Саш, у нас в машине есть еще одно место.
Саша задумчиво смотрит на меня, вздыхает. Уходит к своей девочке, а я иду в машину, чтобы им было проще поговорить друг с другом.
Сажусь на водительское место, и Инга тут же интересуется:
— Это его девочка, да? Алина?
— Мне кажется, да, — киваю.
— Сашка вернется?
— Вернется, — отвечаю уверенно.
И хорошо бы, если не один.
Через десять минут он возвращается. Вместе со своей девочкой. Знакомимся с ней, общаемся. Она заплакана и смущается, но держит сына за руку.
Улыбаюсь. Другое дело.
Эпилог
Инга
—
Мы переехали в новый дом год назад. У каждого тут своя комната плюс еще парочка гостевых. Дом и вправду вышел очень современный, уютный и экологичный.
У моей бабули комната с отдельным выходом на улицу. Это продумал Никита, зная, как Матильда Адамовна любит подымить.
Бабушка организовала там себе небольшую террасу с плетеным креслом-качалкой и столиком. Часто ее навещают подруги, и они засиживаются за беседами и картами.
Женька тоже очень любит проводить время с ней.
Несмотря на то, что девочка понимает, что бабушка ей неродная, она неизменно называет ее «бабуля». Матильда Адамовна часто разговаривает с Жекой, травит всякие байки, а та верит и принимает все за чистую монету.
Сейчас они уехали с Никитой и Сашкой по магазинам, а я осталась дома. Пришла к бабушке поболтать, потому что за последние три года она немного сдала. Возраст все-таки немалый, и я понимаю, что нужно дать ей как можно больше внимания.
Может быть, здоровье ее и подводит, но вот разум нет.
— Это все Зинаиды пироги, — беспечно машу рукой.
— Или нет, — хмыкает и лукаво улыбается.
Вздыхаю.
— Беременная, да? — спрашивает она и смотрит пытливо.
Вместо ответа киваю.
— Пару дней назад узнала.
— Какой срок?
— Не знаю, бабуль. Пока только кровь сдала. УЗИ через неделю.
— Своему-то сказала? — откладывает сигарету, так и не прикурив ее.
— Нет, — качаю головой. — И, если честно, я не уверена в том, что хочу этого ребенка. Мы не планировали его, понимаешь?
— Понимаю, — кивает. — Отчего ж не понять.
— Я и не думала даже об этом, правда, — вздыхаю. — Сашка и Жека уже взрослые совсем. Да и мне тридцать четыре. Какая беременность, ба? Снова пеленки, распашонки, бессонные ночи.
— На все воля божья, Инга, — отвечает задумчиво. — Раз так вышло, значит, надо брать то, что дают.
— Мне кажется, Никита не хочет больше детей, — вздыхаю.
— Господи ты боже мой! Девочка моя, когда же ты уже начнешь разговаривать со своим мужчиной? — восклицает бабуля нервно.
— О чем ты?
— Да о том, что он трясется над тобой, как Кощей над златом. Думаю, спит и видит тебя с пузом! Конечно, он будет рад ребенку, тем более если учитывать, что он не видел, как рос Сашка.
— Ты ошибаешься бабушка, — отвечаю уверенно. — Если бы Никита хотел детей, он бы наверняка поднял эту тему.
— Или нет, — пожимает плечами. — Вы ж занятые вечно — то по судам таскаетесь, за имущество боретесь, то дом строите, то детей удочеряете и усыновляете. Не удивлюсь, если Никита просто не успел обсудить с тобой этот вопрос.