Бывшие
Шрифт:
Выйдя из такси, я с облегчением отмечаю, что машины Тиграна у ворот нет, а это означает одно из двух — либо он в отъезде, либо отпустил на сегодня своего пустоголового пса Нико и сидит дома.
Мысленно молясь, что лишь бы не второе, захожу в просторную, кричащую вопиющей роскошью гостиную и надеюсь, что Тиграна все-таки нет. Мне нужно пробраться в его кабинет и попробовать подобрать код к сейфу. Маловероятно, но вдруг. Само собой, у него там не стоит дата рождения — так мне просто не может повезти, но я обязана хотя бы попытаться… Мне неинтересны его деньги, драгоценности, золотые слитки и что
К счастью, в это время в доме только кухарка и горничная, меньше лишних глаз — больше времени, чтобы провести в его святая святых. Не могу сказать наверняка, но порой мне кажется, что прислуга докладывает Тиграну обо всем, что происходит в доме в его отсутствие. Не хочется лишний раз наводить на себя подозрения, все знают, что Тигран не любит, когда без спроса входят в его кабинет.
А мне нужно туда попасть, просто необходимо!
Стараясь не шуметь, едва слышно поднимаюсь на второй этаж и иду в конец коридора. Где-то в правом крыле дома шумит пылесос, стало быть Алба — иммигрантка из Филлипин, наша горничная — точно занята. А повариха и вовсе носа не высовывает из кухни. Кажется, она боится Тиграна до умопомрачения и сводит вероятность случайной встречи до критического минимума. Выходит, я практически одна, а это значит, что у меня есть время как следует осмотреться. Я найду эти документы, сожгу в камине, а потом просто соберу вещи и уйду! А может, даже не буду ничего собирать — все, что мне нужно, у меня уже есть, там, за периметром этой золотой клетки.
Я хочу уйти к Саше и точно знаю, что он меня ждет. И я люблю его до сих пор, может, даже сильнее, чем любила раньше. Сейчас, когда я поняла на контрасте каково это — быть по-настоящему счастливой, все остальное помимо чувств перестало иметь какое-либо значение.
Мысленно я уже там, с ним, в его «холостяцкой берлоге», о которой пока только слышала, но не видела. Уверена, мы будем там счастливы!
Я представляю, как мы станем семьей, как будем вместе решать какие-то бытовые проблемы, засыпать и просыпаться в одной постели, как у нас появится ребенок…
Как я вообще жила без любви все эти годы?
Как жила без него?!
Осмотревшись по сторонам и убедившись, что на горизонте чисто, берусь за ручку двери и…
— …да, я уверен, что она мне изменяет и мне нужны фотографии того, с кем она это делает. Само собой те, где они вместе, — Тигран замолкает, вероятно, слушая собеседника, а я, оцепенев от шока, замираю. — А вот на это мне уже наплевать. Какая разница, как ты его уберешь — неисправный тормоз, утечка газа, несчастный случай на работе. Не мне тебя учить, в конце концов.
Я четко различаю каждое слово, но шокированный мозг отказывается верить в услышанное, ведь смысл сказанного за дверью этого кабинета настолько ужасен, что этого просто не может происходить в действительности.
Он все знает. Знает, что я ему изменяю. И только что он приказал кому-то из своих шестерок вычислить моего любовника, а потом его убрать…
Вот так просто распорядился убить человека, словно пиццу по телефону заказал — скучающим тоном,
Неожиданная догадка сковывает позвоночник тисками липкого ужаса…
Пицца.
Это он подослал лже-курьера в мою съемную квартиру. Дверь открыл Саша…
Ему не нужно вычислять, кто этот мужчина. Он знает о Саше. Знает, что я изменяю ему с ним.
И он его «заказал».
Зубы стучат так громко, что мне кажется, что этот грохот слышно даже на первом этаже. Аккуратно, чтобы не выдать себя, снимаю онемевшую ладонь с дверной ручки и сначала медленно пячусь назад, а потом резко разворачиваюсь и со всех ног бегу в спальню. Спрятавшись внутри, обессиленно сползаю спиной по дверному полотну, потому что ослабевшие ноги просто не держат.
Он знает о Саше. И он хочет его убрать! Убить из-за меня! Потому что я с ним спала!
Закрываю рот ледяной рукой и, зажмурившись, бесшумно рыдаю.
Только сейчас до меня дошло, что именно я натворила. Я подставила Сашу! Поставила себя, свои желания и эгоизм на первое место, совершенно не думая о последствиях. А теперь он пострадает ни за что, из-за меня. Потому что мне захотелось его здесь и сейчас!
Он не знает, что за человек Тигран, но я же знала. И все равно шла на этот риск.
Почему? Почему я была такой дурой?!
Как я вообще могла допустить мысль, что Тигран так просто отпустит меня к другому мужчине? Неужели я действительно думала, что он не станет докапываться и требовать объяснений? Что не станет потом искать меня и выяснять, как и с кем я теперь живу?
Сейчас, когда я внезапно рухнула с розовых облаков на землю, когда услышала эти жуткие слова Дабозова, все стало до боли очевидным: да даже если бы я нашла и сожгла эти несчастные документы, сожгла весь его чертов дом и сбежала, он непременно бы меня нашел и отомстил. Но не за это, а за то, что я ему изменяла. Я настолько заигралась и закопалась с головой в заново вспыхнувшей любви, что совсем перестала мыслить здраво.
Что же я натворила…
И тут меня внезапно озарает другое.
Он знает о моих изменах, допустим. Но если он попросил кого-то предоставить ему доказательства — фотографии, где я со своим любовником, стало быть он не знает, что это именно Саша? Ведь если бы он это знал, зачем ему тогда какие-то несчастные снимки, верно?
Ему нужны эти кадры, потому что он не знает кто это. Стало быть заказал того, кого еще предстоит вычислить!
Выстрелившая мысль кажется настолько очевидной и логичной, что я чувствую сокрушающее облегчение. Ощущаю даже как краска вернулась к обескровленным щекам.
Он не знает, что это Саша! Значит, он пока в безопасности!
Черт с ней, моей жизнью, я отвечу за свои проступки, но я не допущу, чтобы пострадал тот, кого я люблю.
Осознание — откровение, я даже чувствую ложный прилив сил. Вцепилась за эту соломинку обеими руками и не хочу отпускать.
Я могу только предполагать, что Тигран сделает со мной — да и по сути плевать, что. Но он не узнает о Саше, я сделаю для этого все от меня зависящее. Главное, не опоздать… Нельзя медлить! Это тот самый случай, когда какая-то несчастная секунда может стать решающей.