Бывший 2. Роди мне сына

Коваль Лина

Эрика смахивает слезу со щеки и поправляет безупречно уложенную прическу. Вытерев руки салфеткой, молча покидает туалет, даже не обернувшись. Наверное, для всего нужно время.

Закончив с макияжем, отправляюсь обратно зал.

Оставшийся вечер проходит неожиданно весело. Гости становятся в круг и танцуют сиртаки — греческий танец, а потом официанты вывозят целую стопку белоснежных тарелок, и вся семья превращается в маленьких детей, которые с восторгом и грохотом разбивают посуду о каменный пол, громко хохоча. Оказывается,

это тоже греческая традиция, совершаемая для достатка и счастья в новой семье.

Зажигательные танцы перетекают в медленный танец жениха и невесты, а потом в долгие проводы.

Когда мы наконец-то на третий раз со всеми прощаемся и выходим из ресторана, на улице уже глубокая ночь, а я чувствую такую наполненность счастьем и приятную усталость, что, кажется, усну, едва коснувшись подушки.

Внутри наконец-то никакой тревоги, только покой. У Адриана чудесная семья! Какие они дружные! И я теперь — её часть. А наша дочь? Она будет расти в окружении целого клана. Слезы на глаза наворачиваются.

— Адриан, — сзади тихо окликают.

— Да, — отвечает он, когда мы оба поворачиваемся.

Слабо улыбаюсь, увидев Эрику.

— Можно тебя на пару слов?

Сталкиваемся с ним непонимающими взглядами и снова уставляемся на неё. Чувствую, как напрягаются его плечи.

— Это касается Хлои, — обеспокоенно выговаривает она. — Вера, надеюсь, ты меня извинишь. Вопрос деликатный.

— Конечно, — отвечаю, сжимая мужскую ладонь. — Иди, я подожду.

— Только зайди, — кивает Андрей на здание ресторана. — Не стой здесь одна.

— Хорошо, — закатываю глаза от его заботы.

Наблюдая, как Макрис с матерью своей старшей дочери скрываются за аркой, не чувствую ничего негативного.

Наконец-то.

С опаской посматриваю на белую дверь. Чтобы еще раз туда зайти и попрощаться? Ну нет. Да и душно там.

Обняв себя, стискиваю в ладонях пиджак Адриана и склоняю голову, чтобы ещё раз ощутить запах его туалетной воды.

Муж.

Обалдеть.

С улыбкой смотрю на свои бежевые туфли, которые Андрей преподнес мне сегодня утром. Действительно, очень удобная колодка. Ноги чуть-чуть тянет, но это результат того, что к вечеру от жары немного отекли.

Подняв голову, наблюдаю, как к ресторану подъезжает темная машина. Поравнявшись со мной, она останавливается, а окно открывается.

— А где Адриан Константинович? — спрашивает водитель.

Голос кажется смутно знакомым.

— Он сейчас подойдет, — с улыбкой отвечаю. — Я пока сяду? Устала очень.

— Да, конечно, я пододвину переднее сидение, чтобы вам было удобно.

Открыв дверь, еще раз посматриваю за угол, откуда доносится равномерный голос Андрея. Улыбаюсь, снова радуясь, что негативных эмоций во мне ни грамма.

А дальше все происходит слишком быстро.

Только усевшись на сидение, даже не успеваю забрать ногу с асфальта, как

водитель с пробуксовкой резко стартует с места, а я теряю туфлю. По инерции быстро закрываю дверь, чтобы не вылететь.

— Вы куда? — пугаюсь.

В ответ молчание.

Паника внутри максимальная. Повернувшись, оглядываюсь и пытаюсь распознать удаляющиеся огни ресторана. Вижу движение, наверное, Адриан услышал звук и возвратился.

— Немедленно остановитесь, — грубо тыкаю его в плечо. — Что происходит? Что за шутки?

Мужчина протягивает руку и поправляет зеркало заднего вида. В один момент сталкиваемся глазами.

Нет…

В вены будто дикий ужас впрыскивают. Эта инъекция медленно и неумолимо растекается по всему телу, замораживая и заставляя каменеть.

— Ты? — шепчу, безвольно опуская руки.

— Привет, Вер…

Глава 41.

— Феликс… Что ты делаешь?

Пытаюсь не показать в голосе чудовищный страх, который поднимается изнутри. Лавиной. Волной. Нет. Целым настоящим наводнением.

Инстинктивно обнимая живот, снова оборачиваюсь в заднее окно и ныряю левой рукой в сумочку, проверяя мобильный телефон.

— Приехал к тебе в гости, Вера, — произносит Умаров, в зеркале сверкая совершенно дикими, даже немного звериными глазами. — Ты не рада?

Сукин сын.

— Рада, конечно, — нервно улыбаюсь. — А почему на свадьбу не зашел?

— На свадьбу, — усмехается и резко бьет ладонью по рулю. — Так, вы ж не пригласили.

— Надо было мне позвонить. Ты ведь знаешь, что я всегда рада тебя видеть? — с радушием выговариваю, а у самой пальчики на ногах поджимаются.

— Конечно, Вера. Я вообще всё про тебя знаю…

Искры в его глазах становятся похожи на пролетающий от извергающегося вулкана пепел, и я в ужасе стискиваю тонкую ткань пиджака. На секунду ныряю в воротник, чтобы ощутить аромат Адриана. Подчерпнуть его, как глоток воды. Это немного бодрит и придает сил.

— Всё знаешь?

— Конечно… А ты думала, я богатенький мажор без мозгов? Так ведь все про меня говорят?.. Даже отец так считал.

— Никогда так не думала, — посматриваю в окно. — Я считаю тебя талантливым художником и не раз говорила об этом твоим родителям. И матери, и отцу.

— Отцу, — приподнимает он темные брови. — Тому, которого ты убила?

Спину холодом обдает.

— Я никого не убивала, — возражаю, все еще пытаясь держать лицо.

Боже, храни журналистику. Беременность, конечно, внесла свои коррективы, и я ничего не могу поделать с тем, что покрываюсь липким потом и язык заплетается.

— Зачем ты приехал, Феликс? — спрашиваю напрямую.

— Отомстить за отца, — отвечает он мрачно, сворачивая с главной дороги вправо.

Напоследок смотрю туда, откуда мы приехали. Ни одного огонька, ни одного автомобиля.