Бывший муж
Шрифт:
— Маша! — выкрикивает с отчаянием.
— Что?..
Молчит. Руки в кулаки сжаты, дыхание тяжелое, сбитое. Лучше бы ударил, чем чувствовать это.
— Маша… прости…
Отрицательно качнув головой, закрываю глаза. Не то. Ты говоришь не то, Руслан!
— Скажи, что это неправда… — выдавливаю с трудом, — скажи, что она шутит…
— Маша… — чувствую прикосновение к плечу и шарахаюсь, как от высоковольтного разряда тока.
— Скажи, что это неправда, Руслан!!! — кричу хрипло, —
— Мать твою… Маша, успокойся!.. — хватает ладонь, тянет на себя, а у меня ноги не слушаются. Я буквально повисаю в его руках.
— Скажи… скажи, умоляю…
Он фиксирует мое тело. Одной рукой прижимает спину, другой, удерживая затылок, впечатывает лицом в свое плечо.
— Скажи… — прошу беззвучно.
— Ты — моя семья, Маша. Все остальное работа. Прости. Клянусь, этого больше не повторится. Слышишь?.. Ты должна простить…
Каждое слово, как капля кислоты. Я не знаю, что осталось во мне живого, но с каждым мгновением становится больнее. Я не выдержу, это предел.
— Что ты наделал, Руслан… — шепчу еле слышно.
— Маша… без глупостей, ладно? Я все исправлю…
— Что ты наделал…
В этот момент его, валяющийся где-то у порога, телефон оживает входящим звонком. Он не шевелится, только вжимает меня в себя крепче.
— Все будет хорошо, девочка. Я горы ради тебя сверну, Луну с неба достану. Хочешь?.. Мы поедем на море… Мальдивы… Ты хотела, помнишь?.. Я куплю тебе самое крутое рекламное агентство, Маша… Я уже все придумал. К концу года куплю.
Замолчавший было телефон, снова звонит, а я впервые в жизни этому рада.
— Маша… у меня самолет… Мне нужно лететь.
— Лети.
— Пообещай мне, что ты дождешься меня здесь… Я вернусь, и мы все хорошо обсудим… Трагедии не случилось, милая. Все поправимо.
— Самолет, Руслан… ты опоздаешь.
Телефон звонит в третий раз. Грязно ругнувшись, Руслан отпускает меня и поднимает его, чтобы принять вызов.
— Да… — голос резкий, отрывистый, — помню… через десять минут выезжаем.
Отбивается и поворачивается ко мне. Я смотрю в пол, на мыски своих домашних тапок.
— На работу не ходи сегодня. Побудь дома.
Идет на меня, останавливается впритык и, оперевшись рукой в стену над моей головой, склоняется.
— Маша… признаю, что поступил, как урод. Виноват перед тобой. Отвечу. Но… не отпущу.
Онемевший во рту язык не шевелится. Кожу от близости его дерет, и дышать все сложнее.
— Все хорошо у нас будет, слышишь? — подцепив двумя пальцами подбородок, заставляет смотреть в лицо, а я не могу. Зажмуриваюсь, — я люблю только тебя.
Чувствую, как целует. Губы, щеки, лоб. Сам еще не понимает, что прощается.
Оставив меня стоять у стены, быстро одевается,
А я стою, как у эшафота. Молю Небеса, чтобы казнь скорее закончилась.
— Маш… — обращается перед самым выходом, — телефон не отключай, пожалуйста.
Потом хлопок двери, и звенящая тишина.
Глава 5
Руслан.
Простит.
Поплачет, переболеет и простит. Потому что любит. Потому что друг без друга мы никто.
Держусь отчаянно за эту мысль. По-другому никак. Если уйдет — все потеряет свой смысл.
Набираю ее номер снова. Ожидаемо не отвечает.
— Миша, — обращаюсь к водителю, — у меня просьба к тебе будет.
— Слушаю, Руслан Андреевич.
— За Марией присмотреть надо будет, пока меня нет.
— Проследить, куда ходит? — сощуривает глаза.
— Нет… другое. Она дома осталась, немного… эмм… расстроена. Мне надо, чтобы ты ее… скажем, навестил пару раз.
— Хорошо, понял.
— Посмотрел, все ли у нее в порядке, как выглядит…
— Какой повод?
Молодец мужик. Сообразительный и без лишних вопросов.
— У меня папка на рабочем столе синяя лежит. Попросишь ее, скажешь, что в офис отвезти надо.
— Понял.
— Сделать это надо будет сегодня вечером. И, Миша, будь постоянно на связи.
— Разумеется, Руслан Андреевич.
Перед входом в здание Аэропорта снова ее набираю. Безрезультатно, но вполне логично.
С Амелией и нашим штатным юристом Сашей Храмцовым встречаемся у стойки регистрации.
Оформляемся, поднимаемся в зал ожидания. Саня остается с нашей кладью, а мы с Амелией идем в кофейню.
— Кравцов к завтрашнему утру возвращается. Обещал с нами к налоговикам и в мэрию.
— Отлично.
— Кстати, — лезет в сумку и вынимает из нее мои часы, — вот, держи. Вчера под пледом нашлись.
Забираю их, кручу в руке. Е*нуть хочется их о гранитный пол. Сука, вдребезги чтоб…
— Маша сообщение твое прочитала.
Амелия замирает. По красивому лицу пробегает тень.
— Черт… — шепчет придушенно, — прости, Руслан… Я не хотела…
— Сам виноват.
— Она что, твой телефон проверяет?
Никогда такого не было. Доверяла мне безгранично.
— Подозревать стала что-то, вот и проверила.
— Пздц. Я думала, ты всю переписку стираешь.
— Нет.
Приходит официант. Ставит перед нами две чашки кофе. Амелия обхватывает свою пальцами и принимается вертеть ее вокруг оси. Скрежет фарфора бьет по нервам.
— И?.. Как она отреагировала? — спрашивает тихо.