C-dur
Шрифт:
– До свидания.
– Счастливо.
Лена закрыла дверь.
– Бедные студентки одалживают деньги местным антабусам?
– Он всегда отдает. И картошку бесплатно приносит. Я сказала ему: продал бы на рынке. Знаешь, что он ответил? Все равно я деньги пропью, а вам будет польза.
Они вернулись на кухню.
– Как там Вася? – спросила Вика.
– С подбитым глазом.
– Это ему Галька врезала – как пить дать. Зверь-баба. Знаешь, Саша, как эта дура орет? Вот глотка! Всякую шушеру к себе водит и трахается с ними за водку. Даже здесь слышно. А Васька терпит. Терпит, а потом схватит нож и перережет ей горло. Будет прав.
– Весело
– Не скучно. Кто хочет кушать? – спросила Вика.
– Я! – Саша поднял руку.
Он разливал по стаканам пенящееся светлое пиво.
– Не мешает ли сытость творчеству? – поддела его Вика.
– Это заезженный штамп, я в корне с ним не согласен, – сказал он. – Возьмите, к примеру, Толстого. Был он голодным? Нет. Он был графом. – Саша сделал глоток пива. – Гра-фом. Есть материальная сущность и духовная. Одно другому не мешает. Главное – не нарушить баланс.
Он покачал ладонями – словно чашами воображаемых весов.
– Самое классное – это когда зарабатываешь на жизнь творчеством, – продолжил он. – Причем много.
– Встретимся лет через десять и посмотрим, who is who, – сказала Лена. – Кто зарабатывает, кто творчеством занимается, а кто спился.
Она подошла к плите. Чиркнув спичкой, она повернула ручку и поднесла спичку к невидимым струям газа. Вспыхнули синие языки пламени.
Воспользовавшись паузой, Саша и Вика уединились. Они имели на это право. У них не было секса долгих три дня. Вика сделала знак Лене, и Лена все поняла. Пожалуй, она позволила себе лишь маленькую дружескую усмешку: что, ребятки, приперло? знаю, знаю, это естественно, делайте дело хоть раком, хоть бутербродом – мне все равно; я буду на кухне.
Когда Саша входил в комнату следом за Викой, он оставил дверь приоткрытой.
Вика ничего не заметила. Она легла на диван, и после короткой прелюдии он стал любить ее быстро, резко и нежно. Она не сдерживалась и стонала, а Лена слышала все и возбуждалась – по крайней мере, в воображении Саши. Не подглядывает ли она в щелку? Эти двое так заняты, что ничего не заметят.
Когда Вика забилась в судорогах оргазма и пришла его очередь, он посмотрел на дверь.
Лены там не было.
Глава 9
Света ждала Сашу, поглядывая на часы.
Двадцать минут восьмого.
Он обещал быть к семи.
Он не звонил ей, и она ему – тоже. Мало ли что. Он человек занятой, генеральный директор. Она могла бы ревновать его круглыми сутками – к работе, к женщинам, даже к жене, это приятно, но в этом нет смысла. Как только чувствовала первые всполохи пламени, жгущего грудь – останавливалась. Получалось не всегда и не сразу, но до пожара дело не доводила. Она знала женщин, выгоревших изнутри и озлобившихся, и не хотела быть как они. Задерживается – значит, занят. Не разводится – значит, еще не время, не спрашивай ежедневно, с видом обиженной и оскорбленной. В конце концов, в этом есть плюсы. Помнишь, как ты была замужем? Помнишь, как вы любили друг друга вначале и чем все закончилось? Так хочется, чтобы он был рядом всегда, но скажи – разве тебе не страшно? Спроси у себя с доброй усмешкой: «Мало было, птичка? Снова хочется в клетку? Вечной любви нет, разве что в сказках. Не все так плохо. У тебя есть любимый мужчина. У вас романтические отношения, с конфетами и букетами и остро-сладкими чувствами. У вас свидания, а не скучные ужины. У вас страсть, а не вымученный
Динь-динь!
«Саша!»
Подбежав к двери, она посмотрела в глазок.
Это не Саша.
– Кто там?
– Здравствуйте. Это Коля из пятьдесят пятой. Я за помощью. Есть в доме мужчины?
Света открыла дверь.
– Здравствуйте.
На площадке стоял рыхлый лысоватый мужчина лет сорока. Он жил этажом ниже, с матерью и женой, и производил впечатление неуверенного в себе, зажатого человека, жизнь которого не удалась. «Счастье обошло меня стороной» – читалось на круглом лице, в глазах и даже в осанке.
В эту минуту он был взволнован, растрепан и говорил сквозь одышку.
– Здравствуйте, – снова поздоровался он. – Мы вызвали скорую, маме плохо, давление. Врач сказал, что ей надо в больницу, а она не может спуститься. Если есть мужчины – поможете?
– Их нет. К сожалению.
– Извините.
– Ничего страшного.
В это время на лестнице послышались шаги, и появился мужчина, которого она так долго ждала.
Он улыбался ей снизу и в то же время спрашивал взглядом: что происходит? все ли в порядке?
– Привет!
– Привет!
Он перевел взгляд на соседа:
– Здравствуйте.
– Добрый вечер.
– Саша, поможешь спустить женщину к «Скорой»?
– Они дали желтый… типа брезента с ручками, – вставил Коля.
– Еще кто-нибудь есть?
– Если с вами, то трое. Еще один нужен.
– Какая квартира?
– Пятьдесят пятая.
– Буду через минуту.
– Спасибо большое. Я за вами зайду.
– Договорились.
Он побежал вверх по лестнице. Александр и Света вошли в квартиру. Поставив портфель на пол, он снял светлый пиджак и бежевый шелковый галстук. Чувствовалось: он сильно устал и настроение так себе.
– Как дела? – спросила она.
– Не очень. Не можем найти с Витей общий язык.
Он ограничился этим, а Света не стала расспрашивать. Негласное правило, принятое между ними. Захочет – сам все расскажет, а нет – значит, нет.
Он чувствовал себя как выжатый лимон. Ну выдался и денек. На совещании по заморозке Витя дал понять, что идея нравится ему все больше и больше, и что вопрос, на его взгляд, решен: проекту быть. Он не хотел никого слушать и откровенно навязывал свою точку зрения. Его удовлетворили черновые расчеты экономистов и коммерсантов, бизнес-план был в зародышевом состоянии, не было внятных ответов на ряд важных вопросов, не было понимания нынешнего объема и перспектив рынка – и Александр не спешил разделять все возрастающий оптимизм рыжего компаньона. Для нового дела нужен кредит, не маленький. Все более чем серьезно.
– Как твоя жизнь? – в свою очередь спросил он у Светы.
– Судимся.
– С мытарями?
– С ними, с родненькими. Что бы мы без них делали? Чем больше они зверствуют, тем больше у нас клиентов.
– Как отблагодарить их за нашу встречу?
– Я скажу им спасибо.
В дверь позвонили.
Динь-динь!
На площадке стоял Коля. С ним были двое, одетые по-домашнему: в майках, шортах и сланцах.
– Здравствуйте, – снова поздоровался Коля. – Все в сборе.
Александр вышел. Его белая рубашка с запонками и брюки выглядели инородно на фоне маек и шортов. «Рыцарь среди простолюдинов, – подумала Света. – А я Дульсинея Тобосская».