Цацики и вселенная
Шрифт:
— Пошли, Кристер, — сказал Сверре. — Пошли отсюда.
Они развернулись и понуро поплелись к школе.
— Позор Кристеру! Позор Сверре! Позор расистам! — кричали ученики третьего «А» им вслед.
Кристер остановился и показал им палец.
Но это не имело никакого значения. Третий «А» победил. Они разоблачили Кристера и Сверре.
Кристер и Сверре оказались просто жалкими слабаками.
Ангел
На
— Отдавайте мой мяч, — сказал Хассан.
— Что он там бормочет, Сверре? — осклабился Кристер.
— Понятия не имею. Какой еще мяч?
— Хватит, — сказал Цацики. — Мы знаем, что это вы его украли.
— Чем докажете? — презрительно фыркнул Кристер.
Они не сознались даже тогда, когда к ним подошла фрёкен.
— Но это они! — воскликнул Цацики. — Я точно знаю.
— Нельзя бездоказательно обвинять людей, — возразила фрёкен. — Идите к сторожу, может, вы забыли его на улице.
Но они не забыли его на улице. Все помнили, что мяч уносили в класс.
— Ворюги, — сказал Пер Хаммар.
— Черт, — сказал Хассан и пнул носком гравий.
— Мы должны вернуть его, — решил Пер Хаммар.
На следующий день, во время обеда, Сверре, Кристер и еще несколько шестиклассников стояли на их поле и играли в «короля» мячом Хассана.
— Отдавайте мяч, — потребовал Хассан. — Он мой.
— Разве? — спросил Кристер. — Как же так получилось, что на нем написано «Кристер»?
Он показал мяч Хассану. На мяче большими черными буквами действительно было выведено имя «Кристер».
— Все равно это мяч Хассана, — сказал Пер Хаммар. — Я узнаю его. Ты просто написал на нем свое имя.
— А докажи, — ответил Кристер и кинул мяч Сверре.
У Хассана на глаза навернулись слезы.
— Я так злюсь, — всхлипнул он. — Мне его папа подарил на день рожденья.
— Идиоты! — закричал Хесус.
Он бросился на поле и попытался отнять мяч, но шестиклассники схватили брыкающегося и извергающего потоки ругательств Хесуса и кинули его в цветочную клумбу.
— Вы у меня еще попляшете! — грозно кричал он. — Я вас всех перережу!
— Мы вернем мяч, — сказал Цацики. — Я знаю, как мы поступим.
Мортен Вонючая Крыса очень вырос. Он не только вытянулся на полметра, отрастил себе здоровенные кулаки и носил сорок второй размер обуви, но еще и говорил совершенно новым голосом. Закончив средние классы, он перешел в другую школу, и Цацики редко его видел. Только когда
«Марпан» — так назывался досуговый центр для подростков. Там они курили, пили пиво, кидались яблоками в алкашей и обнимались с девчонками. Это им рассказала старшая сестра Пера Хаммара, потому что она тоже туда ходила.
У Цацики живот сводило от волнения при мысли о том, что всего через три с половиной года он тоже сможет ходить в «Марпан». Только он не будет курить и пить пиво. И кидаться яблоками в алкашей тоже, потому что их все-таки жаль. Зато обниматься с девчонками…
В первом классе Цацики был для Мортена пустым местом. Мамаша иногда приглашала Мортена домой, и Цацики очень переживал и ревновал. Она учила Мортена играть на гитаре, а бывало, он даже жил у них, когда его отец много пил. Поначалу это было тяжело. Но сейчас они почти подружились. Теперь Мортен всегда хорошо обращался с Цацики. Только в компании своих приятелей он строил из себя крутого, но Цацики понимал, что у него нет другого выхода.
Зато крутой парень — это как раз то, что им сейчас нужно. Только бы Мортен не отказался!
И Мортен не отказался. На следующий день во время большой перемены он и еще два его приятеля пришли на школьный двор. Цацики, а за ним все его одноклассники выбежали им навстречу.
— Привет, Мортен, — запыхавшись, выговорил Цацики.
— Здорово, малыш, — сказал Мортен.
Цацики немного заважничал, что знаком с такими большими мальчиками. Остальные встали на почтительном расстоянии.
— Ну, и где Кристер и Сверре? — спросил Мортен.
— Они за школой! — крикнул Пер Хаммар. — Я видел, как они туда шли. Быстрее!
За школой тусовались крутые. Там их не трогали дежурные учителя, и они могли спокойно курить в свое удовольствие. В первом классе Цацики и Пер Хаммар подглядывали за ними, но сейчас они, конечно, считали, что это было ребячество.
— Пошли, — сказал Мортен. — Поговорим с ними.
Кроме Кристера и Сверре за школой никого не оказалось. У ног Кристера лежал мяч Хассана.
— А, это вы, — облегченно выдохнул Кристер и наклонился за окурком, который поспешно бросил на землю. — Я думал, это учитель.
Он заискивающе улыбнулся Мортену, который считался в школе героем. С ним все хотели дружить, особенно крутые.
— Слышь, ты, — начал Мортен. — Если хоть пальцем тронешь моего брата и его друзей, будешь иметь большие неприятности, понял?
— Какого еще брата, ты о чем? — не понял Кристер. — Разве у тебя есть брат?