CalibreSourceFile_562edfc04d50d
Шрифт:
Дверь отворилась. Эмили круто обернулась, и сердце у нее подпрыгнуло. Она думала, что войдет он. Но вошла леди Харриет и тихонько прикрыла за собой дверь.
— Я видела, как он вышел.
Эмили шумно выдохнула.
— В баню пошел, в бассейне плескаться.
Леди Харриет прислонилась к двери и, пораженная, посмотрела на пух, рассыпанный по постели.
— Что здесь произошло?
— Я ударила его подушкой. Глупо. Надо было взять что-нибудь поувесистее. — Эмили улыбнулась, вообразив себе следующее сражение, из которого выйдет победительницей. — Хотя бы стул.
Леди
— Он что, все же попытался силой навязать тебе свои ласки?
— Нет. Этот тип уверяет, что еще ни одну женщину насильно не укладывал в постель.
— Вполне возможно. Женщины сами вешались ему на шею.
Эмили вспомнила, как его грудь прижималась к ее груди, и ее бросило в жар.
— Мне искренне жаль этих глупых женщин.
— Я, в общем, так и думала, что молодой человек сдержит слово. — Леди Харриет посмотрела на кровать, и на лице ее появилось задумчивое выражение. — В нем чувствуется благородство. И несмотря ни на что, мне кажется, что он очень честен.
— Ну как ты можешь говорить такое! Он влез в мою жизнь, нарушил все мои планы. — Эмили сердито выдернула перышко из своих волос. — Этот негодяй выжил меня из моей собственной кровати!
Леди Харриет склонила голову и улыбнулась:
— Я все гадала, кто из вас будет спать на диванчике. Думала, твой негодяй.
— Он не мой негодяй. Он просто негодяй. — Эмили схватила с туалетного столика щетку и принялась яростно расчесывать волосы. — Можешь себе представить — он имел наглость намекнуть, что я выдумала себе мужа для того, чтобы завести любовника.
Леди Харриет с минуту обдумывала это заявление, постукивая себя пальцем по подбородку.
— Что ж, вполне логично.
Эмили ошеломленно уставилась на бабушку. Бабушка и та на его стороне!
— Только законченный негодяй мог увидеть столь низкий мотив вполне невинного поступка.
— Можно не сомневаться, что молодой человек, к сожалению, знал в основном темные стороны жизни. Поэтому и рассудил так.
— Это не оправдание. Он должен был понять, что я не способна на поступок, настолько… настолько… подлый.
Леди Харриет внимательно вгляделась в лицо внучки, и на губах ее появилась легкая улыбка.
— Ему не известно, что ты — женщина строгих правил? Ведь он совсем не знает тебя. По крайней мере в данный момент.
— Но… — Эмили осеклась на полуслове. Ну как объяснить, что ее не покидает чувство, будто она знает этого мужчину всю жизнь? — Нет уж, незачем нам с ним лучше узнавать друг друга.
— Эмили, пойми, ты обречена терпеть этого человека до конца жизни. Придется смириться.
— Ни за что. — Эмили отвернулась и уставилась в окно, за которым замок Рейвенвуд серым призраком вздымался над зелеными холмами. — Еще ребенком я знала, что не соглашусь на брак без любви.
— Эмили, не всегда удается осуществить свою мечту.
— Для меня эта мечта — смысл жизни. Я не позволю негодяю уничтожить меня.
Глава 6
Саймон стоял возле отворенных стеклянных дверей в кабинете Хью Мейтленда.
Одна из стрел, выпущенных Эмили, попала в мишень — в добром футе от яблочка. Эмили опустила лук и сердито покачала головой. Золотые ленты на шляпке трепетали на легком ветру. Судя по тому, что юная леди промахнулась несколько раз подряд, можно было догадаться, что мысли ее витают где-то далеко. Саймон почти не сомневался, что объектом ее раздумий был он.
— Как вы себя чувствуете, сбросив наконец мундир?
Саймон обернулся к хозяину кабинета. Хью Мейтленд сидел на краешке громадного письменного стола красного дерева с ножками в виде львиных лап в непринужденной позе, вытянув длинные ноги, однако выглядел довольно внушительно. Высокий и худой, с гривой золотистых волос и ясным и прямым взглядом, Мейтленд совсем не был похож на человека, который способен предать свою страну, но Саймон давным-давно усвоил золотое правило: хочешь прожить подольше, не суди по внешности.
— Я уже привык к новому облачению. — Саймон коснулся пальцами лацкана своего темно-серого сюртука. Этот сюртук в числе прочих предметов гардероба молодого щеголя был приобретен еще в Лондоне, когда он только присматривался к мисс Эмили Мейтленд. Он намеревался, ухаживая за этой девицей, каким-нибудь образом проникнуть во владения Хью Мейтленда, но тут девица выкинула фортель, можно сказать, опустила для него подъемный мост.
— Надеюсь, вы не возражаете, что я ненадолго отвлек вас от молодой жены? Но я подумал, что нам с вами следует познакомиться поближе.
— Согласен. — Саймон знал уже немало о Хью Мейтленде, но чтобы отправить человека на виселицу, необходимо знать о нем все. — Я понимаю, наш брак оказался для вас полной неожиданностью.
— Честно говоря, я почти оставил надежду выдать Эмили замуж. — Хью Мейтленд взял лежавшее на столе хрустальное пресс-папье, изображавшее торговый корабль, оснащенный квадратными парусами, и принялся вертеть в пальцах. Солнечный свет, лившийся в открытые окна, заиграл в хрустальных гранях, и сразу запрыгали радужные зайчики по книжным полкам на стенах, обшитых панелями красного дерева. — Несколько лет назад ее оскорбил некий господин, имевший наглость называть себя джентльменом. — Хозяин «Мейтленд энтерпрайзиз» взглянул на Саймона. — Полагаю, Эмили рассказала вам про Эйвзбери.
Саймон напрягся при одном упоминании этого имени.
— Рассказала.
— Я так и думал. — Хью Мейтленд покосился на хрустальный кораблик. — Едва я взглянул на этого человека, как понял, что он совершенно не подходит Эмили. Вялый рот, нежное лицо — не мужчина, а поэт.
— Насколько мне известно, Эмили неравнодушна к поэзии. — Саймон повернулся и подставил лицо легкому ветерку, проникавшему в кабинет через раскрытые стеклянные двери на террасу. Он смотрел, как Эмили готовится пустить очередную стрелу, и у него возникло какое-то странное, неприятное чувство.