CalibreSourceFile_562edfc04d50d
Шрифт:
— Как же я люблю маскарады! — Клодия положила руку в перчатке на локоть Саймона. — Разве не чудесный бал?
Саймон покосился поверх горой вздымавшегося парика Клодии на леди Харриет: почтенная дама при этих словах закатила глаза.
— Мы с леди Харриет как раз говорили 'o том, как все замечательно.
Клодия одарила леди Харриет широкой улыбкой.
— Думаю, мой бал может смело поспорить с любым из лондонских балов.
Леди Харриет шумно вздохнула.
— О да. Вам определенно удалось ухватить моду на балы во многих
— Ах, я так рада это слышать! Уитком всегда боится, что наши балы могут оказаться не на высоте. — Клодия хихикнула и обратилась к Саймону: — Как странно, что мы никогда не встречались с вами прежде. Ведь мы с Уиткомом выезжаем в свет каждый вечер, с начала и до конца сезона, и знаем в Лондоне буквально всех. А о вас мы даже никогда не слышали.
Леди Харриет кашлянула и послала Саймону предостерегающий взгляд.
— У меня почти не было возможности наслаждаться светскими развлечениями в Лондоне.
— Ах да. — Клодия раскрыла свой веер. — Вы же военный, а военные заняты какой-то чепухой на этом самом Пиренейском полуострове.
Саймон ответил улыбкой и, глядя на ее хорошенькое лицо, всерьез усомнился, что под громадным белым париком у этой дамы скрывается что-либо, кроме ее собственных волос.
— Война имеет обыкновение организовывать светскую жизнь солдат совершенно определенным образом.
— Как жаль. — Она улыбнулась. — Впрочем, я нахожу военный мундир чрезвычайно привлекательным. А вы, мамуля Харри?
Леди Харриет натянуто улыбнулась.
— Учитывая, до каких крайностей доходят наши джентльмены, следуя моде, весьма сожалею, что нельзя обрядить в мундиры их всех поголовно.
— Да, многие мужчины одеваются просто ужасно. Конечно, не у всех такое чувство стиля, как у моего дорогого Уиткома, но все же… — Клодия хихикнула, кокетливо стукнув веером Саймона по руке. — Вы-то выглядите лихо и без эполет.
Учитывая, как высоко ценила эта дама манеру одеваться своего собственного мужа, Саймона ее комплимент насторожил.
— Благодарю вас.
Клодия нахмурилась и, глядя на него поверх золотой каемки веера, сказала:
— Все же не могу понять: как это Эмили сумела с вами познакомиться в Лондоне, а я ни о чем не знала?
— Все случилось очень неожиданно, — вмешалась леди Харриет.
— Эмили примерно так и объяснила. — Клодия покачала головой. — И все же очень странно. Как это я ни разу не видела майора в свете до того, как он похитил нашу Эмили?
— Клодия, дорогая, не будь я близкой подругой покойной матушки майора Блейка, Эмили бы с ним не встретилась. — Леди Харриет отпила шампанского. — Он приехал в Лондон всего на несколько дней, в отпуск, и решил нанести мне визит.
— Эмили повезло. А я уж думала, она никогда не найдет мужчину, способного пробудить в ней нежные чувства.
Саймон заметил Эмили, которая пробиралась к ним сквозь толпу.
— Я счастлив, что мне выпала честь оказаться этим мужчиной.
— Эмили,
— В самом деле? — Эмили покосилась на Саймона. — И что же вы обо мне говорили?
Саймон ухмыльнулся во весь рот.
— О том, как тебе повезло, что я вошел в твою жизнь.
Эмили любезно улыбнулась, в то время как ее глаза зло сверкнули в прорезях маски.
— Вы можете лишь догадываться о глубине чувства, которое я испытываю в связи с этим, милорд.
— Догадываюсь, догадываюсь.
У Эмили дернулся уголок рта — верный знак того, что она взвинчена не на шутку.
— Восхитительный бал, Клодия. Замечательный. Но надеюсь, ты не обидишься, если мы уедем домой пораньше.
— Конечно, нет! Какие там обиды! — Клодия покосилась на Саймона и хихикнула. — Я ведь знаю, что такое медовый месяц. Да что там, мы с Уиткомом женаты три года, а все равно часто уезжаем с бала пораньше.
— Да. — Саймон улыбнулся Эмили. — Мы так наслаждаемся уединением в нашей спальне!
Эмили бросила на него яростный взгляд.
Саймон подмигнул ей.
Улыбка, которой ответила Эмили, могла бы вмиг заморозить котел кипящей воды.
— Итак, едем?
— Как пожелаешь, моя… — Тут Саймон зашипел, так как острая боль пронзила его ногу.
— Уитком! — крикнул Хью Мейтленд.
Саймон круто развернулся и сердито посмотрел на этих двоих, оказавшихся прямо за его спиной, причем заметил, что Джордж Уитком держит в руке тонкую парадную шпагу. В белом с золотом парчовом камзоле и коротких штанах, белых чулках и белом парике, водруженном на его пустую голову, он был похож на Людовика XVI, решившегося атаковать революционную толпу. Однако клинок шпаги сверкал самой настоящей сталью.
— Прошу прощения, майор. — Джордж Уитком вложил шпагу в белые кожаные ножны, болтавшиеся сбоку. — Я вовсе не хотел пустить вам кровь.
Саймон посмотрел на свою ногу. Кровь текла из маленькой ранки в самой середине икры.
— Как это, черт возьми, понимать?!
— Боже правый. — Хью стоял рядом с Уиткомом в костюме разбойника, весь в черном. — Поверить не могу, что ты отколол такую штуку.
— Но я готов был поклясться чем угодно, что старина Блейк носит подбитые ватой чулки. — Джордж нахмурился, разглядывая ногу Саймона. — Виданное ли дело, чтобы у светского человека была такая развитая икра?
— Уитком, дорогой, неужели ты и в самом деле ткнул майора Блейка в ногу этой своей дурацкой шпагой? — воскликнула Клодия, широко раскрыв свои голубые глаза.
— Душа моя, я ведь не хотел его ранить!
Леди Харриет издала придушенный всхлип:
— Сын, ты ткнул в человека шпагой, не понимая, что можешь ранить его?
— Ну же, бабушка! — Эмили послала Саймону улыбку, однако глаза ее недобро сверкали. — Не сомневаюсь, что у дяди Джорджа были веские причины ткнуть Саймона шпагой.