Цап-царап, или Оборотни для Маши

Смит Джейн

Я глаз не отвожу, долго, вижу недвусмысленные огоньки, и уже начинаю смущаться, он же меня раздевает, не касаясь.

– Маша, смотри сюда, - врывается в эти гляделки раздраженный голос Яра, и указательный палец с силой припечатывает карту.

– Да-да, - отбрасываю неподобающие мыслишки.

– Ваш город стоит на лысой горе, - словно на уроке начинает объяснение Яр.

– Да-да, - повторяю, отхлебываю кофе.

– Мы думали, что силу этому месту даёт гора. Но не только, - подключается Савва. Достает из кармана

заготовленный фломастер. Кажется, мой, красный, я им подчёркиваю определения в тетрадях. Значит, рылся в моем чемодане? Возмутиться не успеваю.
– Вот тут, между вашим городом и соседней деревней, - Савва ставит красную точку на карте, - заброшенная шахта. Именно здесь я отключился, когда мы с Яром хотели сбежать.

– Помню, - мрачнею, эта ночь была долгой, тяжелой, я столько слез в туалете пролила. 

– Вот тут у вас вышка, - Савва отмечает ещё одну красную точку.
– Ты говорила, папа твоей Полечки там работал. 

– Ну и?
– внимательно смотрю в карту, предвкушаю нечто интересное.

– Вот здесь церковь, - Савва черкает жирную точку.
– Здесь школьный парк и вечный огонь, - он ставит четвертую отметку.
– И последняя - река, для удобства возьмём мост. Что видишь?

Вижу пять красных точек.

Кусаю губу, не понимаю, чего от меня хотят.

– Так, - Яр хватает подставку и вытряхивает из нее салфетки. Прижимает подставку к карте, как линейку, вырывает у Саввы маркер. И быстро ведёт по точкам красные линии.

Один, два, три, четыре...

Он не успевает отнять руки, а я уже понимаю, что это. И когда он, закончив, убирает салфетницу, я уверяюсь - эти точки, соединенные линиями - пентаграмма.

Шахта - земля, вышка - воздух, церковь - эфир, вечный огонь - огонь, и река - вода.

– Наш городок стоит в центре пентаграммы?
– спрашиваю шепотом. 

– И это очень хорошо, - довольным тоном сообщает Савва. Тянется через стол, сплетает наши пальцы.
– Маша, Жанна тебе сказала. Скоро за нами приедут. 

Хмуро киваю.

Расставаться я не готова, я их только обрела.

– Но мы можем сделать так, что в город ловцы не попадут, - возвращает надежду Яр. Он двигается по дивану ближе ко мне, в пальцах крутит фломастер.
– Если расположить лунные камни по вершинам пентаграммы, - он наклоняется к моему уху, понижает голос, - то город накроет защитной сеткой. 

Лунные камни, защитная сетка - я качаю головой, лишь краешком понимаю, что они имеют ввиду.

Мужские пальцы гладят мою ладонь, щекотно, меня это отвлекает, путает мысли.

– Ладно, делайте, что хотите, - соглашаюсь. Дыхание учащается, и мне сейчас не до всяких там пентаграмм, я думаю о крепких потных телах, смятой постели, о чем угодно.

– Сами мы камни расставить не можем, - врывается в мои размышления мурчание Яра. 

– Почему?
– моргаю. 

– Потому, что в тебе больше силы. 

Недоверчиво

щурюсь. Лунный камень у меня самой есть, болтается на брелоке с ключами. 

И он не тяжёлый, не требуется особенных сил его таскать.

– То, что ты память Тамаре не обнулила, - Савва наклоняется над столом, - ничего не значит. Ты переволновалась. Но в тебе большая сила, Маша, поверь мне.

– Откуда ей взяться, - не выдержав, вырываю руку.
– Я не ягуар, не ловец, и мама вроде бы, тоже. А папа...

Замолкаю. 

И задыхаюсь от догадки.

Я же его почти не помню, лишь по фотографиям, ранним, из детства. И вполне возможно, что он...

– Вон они!
– на все кафе разносится знакомый истеричный голос.
– А я говорила, что они здесь!

Все втроём оборачиваемся к дверям, и я охаю, наткнувшись взглядом на Тамару в окружении встрепанных подружек.

Глава 55

Невольно привстаю на диване. 

У Тамары с подружками вид сумасшедших, они стайкой вдвигаются в кафе.

Бармен меланхолично трёт шею полотенцем. Оглядываются две официантки. 

И посетители - несколько мужиков с пивом и сушёной рыбой.

– Я говорила, что они здесь, - Тамара воинственно шагает впереди процессии. С опасением зыркает на Яра.
– Маша, отойди от него. Я несу за тебя ответственность. Не дай бог что, а этот леопард...- она смотрит на Савву. С упрёком говорит, - почему ты мне ничего не рассказал? 

– О чем, Тома?
– Савва лениво поднимается, и Тамара с подругами пятятся.
– Ты пригласила нас на ужин, и потом выгнала. Очень невежливо, к слову, себя ведешь.

– Я выгнала?
– поражается Тамара. Повышает голос.
– Да я вся на иголках! Ничего не понимаю. На моем веку люди в леопардов ещё не превращались!

Ее подруги согласно кивают.

Смотрю на Савву, на Яра, они кажутся спокойными, и я тоже понемногу справляюсь с нервами.

– В леопардов никто не превращался, Тома, - заявляет Савва.
– Просто пить надо меньше. Ты ещё скажи, что вон Маша леопард.

Тамара оглядывается на подруг. И они все вместе щурятся на меня.

Похоже, прикидывают, могу ли я быть кошкой.

– В общем, дамы, - Савва закатывает рукава.
– Если у вас все - расходимся тогда?
– предлагает он.

Невинный до невозможного взгляд, мягкий тон.

Но на Тамару это не действует.

– Ты что думаешь?
– она раздувает ноздри.
– Что я совсем дура? Я точно знаю, что я видела. И Зоя, - машет она на рыжую подругу.
– И Феня. Мы сейчас в полицию пойдем.

– Ну идите, - разрешает Яр, тоже встает.
– И по пути в больницу заскочите. С головой не шутят все таки.

Смотрю на него с волнением. 

Он улыбается. А мне не до смеха, не хватало ещё, чтобы одежда полетела в стороны, и лапы вместо ног, и пятнистая шерстка...