Царь и Россия(Размышления о Государе Императоре Николае II)
Шрифт:
И, как оказывается, по словам Керенского, виной всему был не он и не Временное правительство, а Григорий Распутин. Между Распутиным и Керенским была та существенная разница, что Керенский создал себя сам, но Распутина создали Керенский и подобные ему клеветники, так как им нужно было создать хоть какой-нибудь повод для совершения революции; в своей же «творческой» революционной деятельности они не брезговали ничем. Относительно клеветы, связанной с именем Распутина, лейб-медик Государя — доктор Евгений Сергеевич Боткин, разделивший заключение и трагическую судьбу Царской семьи, говорил: «Если бы не было Распутина, то противники Царской семьи и подготовители революции создали бы его своими разговорами из Вырубовой, не будь Вырубовой — из меня, из кого хочешь». (Татиана Мельник, рожденная Боткина. Воспоминания о Царской семье и ее жизни до и после революции. Белград, Всеславянский книжный магазин М.И. Стефанович и Ко,1921).
Клевета на Царственных мучеников, начавшаяся при их жизни, продолжается и после их мученической смерти, уже пятьдесят лет, и чем дальше — тем сильнее. Эта отвратительная кипучая деятельность врагов российского народа вызвана их страхом перед грядущим и, верим мы, неизбежным возрождением национальной России. Она применяется как превентивное средство против этого возрождения. Разношерстные ненавистники христианнейшего правителя — Русского Православного Царя, Православного Русского Царства и российского
В вольном или невольном союзе с ними, по обе стороны железного занавеса, работали и продолжают работать многочисленные отечественные мемуаристы и сочинители всевозможных «исторических» трудов. В своей бессовестной работе большинство этих авторов руководствуется возможностью легким трудом заработать деньги. Некоторых из них обуревает горечь, вызванная крушением их политической или служебной карьеры, их вожделений, их жизненного благополучия, происшедшим главным образом по их же собственной вине. Творческая деятельность третьих подогрета как возможностью заработка, так и горечью их чувств. Все эти писания наглядно свидетельствуют об атрофии у их авторов национального чувства и являются той водой, которая непрерывной струей льется на колесо мельницы русофобской пропаганды. И ныне, чуть ли не ежедневно, на страницах иностранной прессы, равно как и на страницах прессы, печатаемой на русском языке, но издаваемой не русскими людьми, появляются статьи, содержащие самую бессовестную клевету, стремящуюся исказить до неузнаваемости подлинный образ тех трех элементов: Веры, Царя и Отечества, из совокупности которых состояло Русское Государство.
Уже в самом начале появления в печати клеветы на Царственных мучеников с возмущением и глубоким негодованием отзывается о ней благородный и мужественный чужестранец-швейцарец Пьер Жильяр, который в течение, почти полных тринадцати лет находился в непосредственной близости к умученной Царской семье и был одним из наиболее близких к ней людей.
В сентябре 1905 года Пьер Жильяр принял на себя обязанности преподавателя французского языка мучениц — Великих княжен, а 2 октября 1912 года он был назначен, кроме того, воспитателем мученика Великого князя и Наследника Цесаревича Алексея Николаевича. Пьер Жильяр добровольно разделил заключение Царственных мучеников, пребывая в нем с 21 марта 1917 года по 23 мая 1918 года, когда, за пятьдесят пять дней до мученической кончины Царской семьи, по распоряжению советских диктаторов, несмотря на свои просьбы и протесты, он был насильственно грубо отстранен от нее. В течение этих тринадцати лет П. Жильяр жил, что называется, под одной крышей с Царской семьей в Царском Селе, в Ливадии, в Ставке, в местах ее заключения и участвовал в ее поездках по России и фронту, неотлучно сопровождая мученика-Царевича. Пребывание Пьера Жильяра в непосредственной близости к Царской семье давало ему возможность наблюдать жизнь этой святой семьи не только в официальной или в повседневной интимной обстановке, но и в обстановке мрачного, полного издевательств и ужасов заключения. Будучи человеком хорошо образованным и наблюдательным, П. Жильяр досконально изучил характеры как самого Государя-мученика, так и каждого из членов его семьи. Особенно способствовали этому беседы Жильяра с Царственными мучениками, которые велись запросто, затрагивали самые разнообразные темы, в которых выявлялись самые сокровенные духовные устремления, взгляды на совершающиеся политические события, чаяния и убеждения.
Не будучи связанным с какими-либо придворными кругами, политическими партиями или общественными группировками, преследовавшими свои узкие, эгоцентрические цели, Жильяр был свободен от всяких навязчивых идей, выращенных на почве личного самолюбия, личного благополучия или личной материальной выгоды. Будучи же человеком безупречно честным, П. Жильяр в своих суждениях о людях и событиях руководствовался исключительно своей совестью и старался быть в них беспристрастным.
В своей книге «Трагическая судьба Николая II и его семьи», первое издание которой вышло в свет в июле 1921 года [16] , Жильяр пишет, что в течение своего трехлетнего пребывания в Сибири он был совершенно изолирован от остального мира и не имел никакого представления о тех трудах об Императоре Николае II, которые в течение этого времени были напечатаны в Европе. Вернувшись в Европу в сентябре 1920 года, Жильяр поспешил ознакомиться с содержанием этих трудов. Вот доподлинное заключение о них Жильяра: «В то время как в некоторых из них сведения, касающиеся Императорской Фамилии, очень часто были ошибочны и неполны, большинство остальных представляло собою сплетение бессмыслицы и лжи — ту подлую литературу, которая пользовалась самой гнусной клеветой. Достаточно, для того чтобы удостовериться в ценности этих писаний, указать на тот случай, когда в одной из этих книг, все содержание которой основано на показаниях одного „очевидца“ екатеринбургской драмы, „точность“ которых заверена, можно прочесть описание моей смерти. Коль скоро я ознакомился с содержанием некоторых из них, я был возмущен; я возмутился еще больше, убедившись, к моему удивлению, что они нашли одобрение широкой публики. Возникла насущная необходимость реабилитации нравственного облика русской Царской Четы; исполнение этого требовало чувство справедливости и порядочности (Выделено мной. — Н.О.)» [17] .
16
Жильяр П. Трагическая судьба Императорской Фамилии: воспоминания бывшего воспитателя Наследника Цесаревича Алексея Николаевича Пьера Жильяра (пер. с фр.). Ревель, 1921. В том же году вышло единственное полное разрешенное авторское русское издание с другим названием: Жильяр П. Император Николай II и его семья (Петергоф, сент. 1905 — Екатеринбург, май 1918 г.): по личным воспоминаниям П. Жильяра, бывшего наставника Наследника Цесаревича Алексея Николаевича / предисл. С.Д. Сазонова. Вена: Русь, 1921.
17
Ср.: Жильяр П. Император Николай II и его семья (Петергоф, сент. 1905 — Екатеринбург, май 1918 г.): по личным воспоминаниям П. Жильяра, бывшего наставника Наследника Цесаревича Алексея Николаевича / предисл. С.Д. Сазонова. Вена: Русь, 1921. Предисловие автора.
Цель настоящего очерка, посвященного светлой памяти Царя-мученика Николая Александровича, выявить Его подлинный облик как человека, христианина и правителя, на основании подлинных исторических фактов, событий и мнений людей справедливых и порядочных, лично близко знавших его.
28 октября 1866 года Наследник Цесаревич и Великий князь Александр Александрович вступил в брак с принцессой Софией Фредерикой Дагмарой — дочерью Датского Короля Христиана IX и Королевы Луизы. Перед этим принцесса Дагмара была присоединена к Православию с наречением Марией и стала именоваться Великой княгиней Марией Феодоровной.
Их первый сын, Великий князь Александр Александрович, родившийся в 1867 году, умер в младенчестве, вскоре после своего рождения [18] .
Их второй сын, Великий князь Николай Александрович, будущий Император Всероссийский Николай II, родился 6/19 мая 1868 года, после смерти своего старшего брата. День его рождения совпал с днем памяти святого Иова Многострадального, что было, как он это всегда предчувствовал, как бы предзнаменованием его многострадальной жизни и мученической смерти.
18
Ошибка памяти. Первым сыном был Николай Александрович, а Александр Александрович был вторым сыном Императора Александра III: он родился в мае 1869 г. и, не дожив до годовалого возраста, скончался от менингита в апреле 1870 г.
С первого дня своего рождения, согласно «Закону о Престолонаследии», Великий князь Николай Александрович стал преемником Императоров Российских; поэтому на воспитание и образование будущего монарха его Августейшими Родителями было обращено особое внимание.
Первоначальной учительницей Великого князя Николая Александровича была его пестунья Сургучева, жившая во дворце вместе со своим сыном — сверстником и товарищем детских забав будущего Императора.
В 1877 году руководителем учебных занятий был назначен генерал-адъютант Г.Г. Данилович — человек большого ума и большой эрудиции. Генерал-адъютант Данилович, согласуясь с указаниями Августейшего Родителя Великого князя и Наследника Цесаревича Александра Александровича, тщательно разработал и составил программу учебных занятий. В программу эту входил восьмилетний общеобразовательный курс и пятилетний — высших наук. Общеобразовательный курс был составлен по программе учебных занятий для восьмиклассных классических гимназий с изменениями: вместо преподавания классических языков (латинского и древнегреческого) было введено преподавание минералогии, ботаники, зоологии, анатомии и физиологии; курс политической истории, русской литературы и иностранных языков был значительно расширен. Курс высшего образования включал следующие науки: политическую экономию, право и военное дело (военно-юридическое право, стратегию, военную географию, службы Генерального штаба). Выбор преподавателей был сделан тщательный; в его состав вошли корифеи науки — профессора высших учебных заведений Российской Империи, такие, как К.П. Победоносцев, выдающийся юрист и автор замечательного трехтомного труда о русском праве, блестящий оратор и глубоко верующий человек; Н.Х. Бунге, М.Н. Капустин, Е.Е. Замысловский и выдающиеся авторитеты военной науки, такие, как профессор Академии Генерального штаба генерал-адъютант М.И. Драгомиров, любимец Императора Александра III — генерал-адъютант трех Императоров, Начальник объединенных штабов Российской Империи (Генерального и Главного); автор военно-научных трудов Николай Николаевич Обручев; генералы Г.А. Леер и П.Л. Лобко. Тактику преподавал генерал-майор Гудим-Левкович. Английский язык — англичанин Карл Иосифович Хисс. Строевой службе, ружейным приемам и воинским уставам обучал Великого князя полковник Лейб-гвардии Преображенского полка Дрентельн. Наследник и Великий князь Николай Александрович был прекрасным наездником, отличным стрелком и увлекался тогда еще всюду малоразвитым спортом, достигнув большого совершенства в игре в теннис, в управлении парусной яхтой, в конькобежном и гребном спорте.
1 марта 1881 года было совершено седьмое по счету злодейское покушение на жизнь Царя-Освободителя Александра II, в результате которого он был убит; на престол вступил Царь-Миротворец Александр III, и Великий князь Николай Александрович, которому тогда было 12 лет, стал Наследником престола.
Мой двоюродный дед, генерал-адъютант Н.Н. Обручев, всегда с восторгом отзывался об уме и прекрасных душевных качествах своего ученика и неоднократно рассказывал о способности Наследника Цесаревича быстро схватывать суть излагаемого предмета и о его феноменальной памяти. Преподаватель английского языка говорил о своем ученике: «Он был очень любознателен и прилежен, вызывая даже добродушные насмешки других, и чрезвычайно увлекался чтением, проводя большую часть свободного времени за книгой. Любил также, чтобы ему читали, и сам отлично читал вслух». По окончании курса наук Наследник Цесаревич сохранил к ним интерес на всю жизнь и продолжал совершенствовать свои знания путем чтения и бесед с компетентными и выдающимися людьми своего времени и поражал их своими обширными познаниями в различных областях. «Обладая основательными знаниями, — сообщает Н.Д. Тальберг [19] , — Государь всю жизнь пополнял их, поражая своею осведомленностью тех, кто имел с ним дело. Вспоминаю то впечатление, которое он произвел на министра путей сообщения Клавдия Семеновича Немешаева. Последний управлял долгое время обширной и образцовой Юго-Западной железной дорогой, был большим знатоком своего дела. Он рассказывал мне, как поражен был знаниями Государя в этой области. Приходилось слышать то же от других лиц». В.И. Мамантов, главноуправляющий канцелярией по принятию прошений на Высочайшее Имя приносимых, который занимал эту должность очень долго и по роду своей службы был очень близок к Государю, пишет: «Впоследствии, когда мне пришлось часто докладывать Государю, я убедился, что Его Величество удивительно быстро схватывал сущность того, что повергалось на его усмотрение и что, казалось бы, требовало подробных объяснений. Память у Государя была поразительная: мало-мальски выдающееся дело, ему доложенное, он помнил в течение очень долгого времени в мельчайших подробностях» [20] .
19
Тальберг Н.Д. Светлой памяти возлюбленного Государя. Гл. 1 // Отечественная быль: юбилейный сборник. Джорданвилль, 1960. С. 258–320.
20
Там же.
«Государь Император Николай Александрович был самым интеллигентным и образованным человеком, какого я когда-либо встречал в своей жизни», — свидетельствует лейб-медик Евгений Сергеевич Боткин, погибший мученической смертью вместе с Царской семьей и который очень хорошо и близко знал Царя-мученика, пребывая с ним в ежедневном общении, в обстановке интимной жизни Царской семьи, в течение 13 лет.
Историк Царствования Императора Николая II Ольденбург пишет: «Император Николай II обладал живым умом, быстро схватывающим существо докладываемых ему вопросов — все, кто имел с ним деловое общение, в один голос об этом свидетельствуют. У него была исключительная память, в частности на лица» [21] .
21
Ольденбург С.С. Царствование Императора Николая II. Т. 1. Белград: О-во распространения рус. нац. и патриот, лит., 1939. Гл. 2.