Царь Каменных Врат

Геммел Дэвид

— Не слишком ли велико твое себялюбие?

— Да, зато оно помогает мне выжить.

— Это столь важно для тебя? — бросила она.

— Как и для тебя — иначе ты не пустилась бы в бега.

— Это для него важно, — кивнула она на лежащего старика. — Не для меня.

— От смерти он все равно не убежит, — тихо сказал Тенака. — Притом мистики утверждают, что за порогом смерти нас ждет рай.

— Он тоже в это верит, — улыбнулась она. — Потому и боится.

Тенака медленно покачал головой и потер глаза.

— Это чересчур сложно для меня, — сказал

он с деланной улыбкой. — Посплю-ка я лучше. — Он разостлал на полу одеяло и улегся, подложив под голову котомку.

— Ты ведь служил в «Драконе», правда? — спросила Рения.

— С чего ты взяла? — приподнялся он на локте.

— Ты сказал «в моей комнате».

— Ты очень проницательна. — Он снова лег и закрыл глаза.

— Меня зовут Рения.

— Спокойной ночи, Рения.

— А своего имени ты не хочешь назвать?

Он поразмыслил немного, перебирая причины для отказа.

— Тенака-хан, — сказал он наконец и заснул.

«Жизнь — это фарс», — думал Муха, вися на кончиках пальцев в сорока футах над мощеным двором. Внизу здоровенный полулюд нюхал воздух, мотая косматой башкой из стороны в сторону и держась когтистыми пальцами за рукоять зубчатого меча. Снег порхал ледяными крупинками, жаля Мухе глаза.

— Ну, спасибо, удружили, — прошептал он, переводя взор к темным снеговым тучам на небе. Муха исповедовал собственную религию — по его мнению, боги были дряхлыми старцами шутниками, так и норовящими подстроить людям какую-нибудь пакость.

Полулюд сунул меч в ножны и ушел во мрак. Муха перевел дух, подтянулся, влез на подоконник и раздвинул тяжелые бархатные занавески. Он оказался в маленьком кабинете, где стоял письменный стол, три дубовых стула, несколько сундуков и полки для книг и свитков. Здесь царил омерзительный, на взгляд Мухи, порядок — даже три гусиных пера лежали посередине стола ровно-ровно. Впрочем, чего же еще и ждать от Силиуса-магистра?

На дальней стене напротив стола висело большое посеребренное зеркало в раме красного дерева. Муха подошел к нему, выпрямился и расправил плечи. Одетый в темное, с черной маской на лице, он выглядел весьма грозно. Он выхватил кинжал и пригнулся — так было еще страшнее.

— Превосходно, — сказал он своему отражению. — Не хотел бы я встретиться с тобой в темном переулке! — Он вернул кинжал на место, осторожно приподнял железную щеколду и приоткрыл дверь кабинета. За ней был узкий каменный коридор с четырьмя дверьми — две справа, две слева. Муха прошел к дальней левой и повернул ручку. Дверь открылась беззвучно, и он проник внутрь, прижимаясь к стене. В комнате было тепло, хотя огонь в очаге догорал, и тусклые красные блики падали на занавески большой кровати. Муха подошел к ней, бросив взгляд на толстого Силиуса и его не менее толстую любовницу. Он лежал на животе, она на спине, и оба храпели вовсю.

«И чего я так крадусь? — спросил он себя. — Я мог бы войти сюда с барабанным боем». Сдержав смешок, он отыскал в тайнике под окном шкатулку с драгоценностями, открыл ее и высыпал содержимое

в черный полотняный кошель у себя на поясе. Проданные за полную цену, они обеспечили бы ему пять лет безбедной жизни. Но он продаст их скупщику в южном квартале и протянет на вырученное от силы три месяца. Ну, полгода, если не будет играть, — только ведь это дело несбыточное. Три месяца, и точка.

Муха завязал кошель, выбрался в коридор... и столкнулся нос к носу со слугой, высоким, тощим и облаченным в теплую ночную рубаху.

Слуга завопил и бросился бежать.

Муха тоже завопил и бросился бежать — вниз по винтовой лестнице, где налетел на двух часовых. Они с криком повалились на пол. Муха перекувыркнулся, вскочил на ноги и помчался влево. Часовые — за ним. Справа возникла еще одна лестница, и он понесся по ней, прыгая через три ступеньки, — длинные ноги несли его с устрашающей быстротой.

На пути вниз он дважды чуть не упал. Наконец он увидел перед собой железную дверь — она была заперта, но ключ висел рядом на колышке. Смрад, шедший из-под двери, мигом привел Муху в чувство, и страх пересилил панику.

Яма полулюдов!

Сзади топотали по ступенькам караульщики. Муха взял ключ, отпер дверь, вошел и запер ее за собой. Он двинулся во мрак, моля Старцев, чтобы они дали ему дожить до их следующей каверзы.

Привыкнув немного к темноте коридора, он увидел по обе стороны несколько проемов — там спали на соломе полулюды Силиуса.

Муха шел к воротам на дальнем конце. По дороге он снял с себя маску.

Он почти уже добрался до цели, когда в дверь позади замолотили и послышались приглушенные крики часовых. Один полулюд вылез из своего логова и уставился кроваво-красными глазами на Муху. Росту в нем было футов семь, плечи широченные, а бугристые от мускулов ручищи поросли черным мехом. Морда выдавалась вперед, и острые клыки торчали из пасти. Стук стал громче. Муха набрал в грудь воздуха.

— Пойди-ка посмотри, что там за шум, — сказал он зверю.

— Ты кто? — прогнусавил тот в ответ, с трудом ворочая толстым языком.

— Давай, давай — пойди посмотри, чего им надо! — рявкнул Муха.

Полулюд подчинился, а его собратья тоже вылезли в коридор и потащились за ним, не глядя на Муху. А Муха, бросившись к воротам, сунул ключ в замок. Как только ворота открылись, в глубинах коридора раздался рев. Муха обернулся и увидел бегущих к нему полулюдов. Трясущимися пальцами он выдернул ключ, выскочил за ворота, захлопнул их за собой и быстро запер.

Ночной холод охватил его. Он взбежал по короткой лестнице в западный двор, взобрался на ограду и скатился вниз на мощеную улицу.

Время тушить огни давно уже пробило, и тьма сопутствовала ему всю дорогу до постоялого двора. Муха влез по шпалерной решетке к своему окну и постучал в ставню.

Белдер, открыв окошко, помог ему забраться внутрь.

— Ну что? — спросил старый солдат.

— Я достал их.

— Меня просто отчаяние берет. Я потратил на тебя столько лет, и кем же ты стал в итоге? Вором!