ЦАРЬ СЛАВЯН
Шрифт:
И еще одно замечание. Сегодня нас пытаются убедить, что царь-градские прасины и венеты были, дескать, первоначально цирковыми партиями. По-видимому, здесь вкралась ошибка. Вместо слова «цирк» надо было бы поставить слово «церковь». Между указанными партиями существовали ЦЕРКОВНЫЕ, религиозные различия. А вовсе не цирковые. Как и между партиями саддукеев и фарисеев. См., например, Деяния, где сказано следующее: «Собрание разделилось. Ибо саддукеи говорят, что нет воскресения, ни Ангела, ни духа; а фарисеи признают и то и другое» (Деяния 23:8). Речь явно идет о каких-то религиозных различиях.
40. УЧАСТИЕ ЛАТИНЯН В КАЗНИ ХРИСТА-АНДРОНИКА
Никита Хониат
Приведенный выше фрагмент из Хониата перекликается с Евангелием от Марка. Хониат пишет, что латиняне наносили Андронику удары сзади. То есть – он не видел, кто именно его бьет. Похожее описание есть у Марка: «И некоторые начали… закрывая Ему лице, ударять Его и говорить Ему: прореки» (Марк 14:65). То есть били так, что Христос не видел бьющего.
41. ПОВТОРЕНИЯ ИСТОРИИ АНДРОНИКА В ТРУДЕ НИКИТЫ ХОНИАТА
41.1. «ДВА ЦАРЯ» АЛЕКСЕЯ КОМНИНА – ПОВТОР В «ИСТОРИИ» ХОНИАТА
Мы неоднократно отмечали, что имеющийся сегодня текст «Никиты Хониата» – это отнюдь не древний подлинник, а достаточно поздняя компиляция, хотя, безусловно, основанная на подлинных источниках. Редактор – компилятор «Хониат» далеко не всегда хорошо понимал смысл тех летописей, которые обрабатывал. Это видно по множеству темных мест в его «Истории». Только теперь, поняв о чем на самом деле идет речь, мы во многих случаях в состоянии восстановить подлинную картину.
В частности, подробно рассказав историю Андроника-Христа, Никита Хониат потом еще несколько раз возвращается к ней, но уже гораздо более кратко и с использованием других имен.
Суть дела в следующем. Перед Андроником царствовал Алексей Комнин, сын царя Мануила. Хониат заявляет, что юный Алексей был удавлен Андроником и, тем самым, исчез с исторической сцены [140]. Однако через некоторое время Алексей Комнин снова появляется на страницах «Истории» Хониата. Чтобы свести концы с концами, Хониат вынужден называть этого «нового Алексея» самозванцем, «исключительно похожим» на убитого юного Алексея. «Так, один самозванец Алексей, называя себя сыном римского императора Мануила Комнина, с таким искусством разыгрывал свою роль и до такой степени ловко подделывался под наружность покойного царя Алексея, что походил на него даже прической и цветом золотистых волос и так же точно заикался, как покойный царь отрок… Он успел привлечь к себе эмира Арсана и несколько других турок… так что в короткое время у него набралось до восьми тысяч войска, готовых всюду следовать за ним. С этими силами он двинулся потом на города, лежащие по Меандру: одни из них сдались ему на капитуляцию; другие, которые оказали сопротивление, были доведены им до самого бедственного положения… Много против этого молодца посылали полководцев; но ни один из них не отличился, и все возвращались, ничего не сделавши из опасения измены со стороны собственных войск, в которых было гораздо заметнее расположение к новопоявившемуся царевичу, нежели
Наконец, по словам Хониата, царь Исаак послал против «самозванца» лже-Алексея своего родного брата – тоже Алексея, но и тот ничего не мог сделать. Затем лже-Алексей Комнин случайным образом «исчезает». Якобы, когда он уснул, некий священник отрубил ему голову [141], с. 73. А через короткое время Алексей Ангел – брат Исаака – свергает Исаака с престола, становится царем, отказывается от имени «Ангел» и принимает имя «Комнин». По совершенно непонятным причинам! Событие настолько странное, что Хониат, чувствуя это, пытается дать здесь некие объяснения. Впрочем довольно растерянные [141], с. 118.
Возникает четкое впечатление, что Алексей Комнин убит не был и действительно пришел к власти вторично. Или же пред нами – повтор истории Алексея Комнина, сдвинутый всего на несколько лет. Так или иначе, на страницах «Истории» Хониата присутствуют два царя с совершенно одинаковыми именами – Алексей Комнин. Поэтому следует ожидать, что события при одном Алексее, могли быть отнесены к другому и наоборот. А некоторые, не будучи распознаны как дубликаты, могли упоминаться дважды. Именно это мы и видим.
41.2. ПОВТОР ИСТОРИИ ХРИСТА-АНДРОНИКА ПРИ «ВТОРОМ» АЛЕКСЕЕ КОМНИНЕ
Напомним, что согласно Хониату, Андроник Комнин восстает против «первого» Алексея Комнина и приходит к власти вместо него. А против «второго» Алексея Комнина восстает некий Хрис. Он упоминается еще при Исааке Ангеле, но основные события, связанные с Хрисом, разворачиваются при «втором» Алексее Комнине. Восстание Хриса началось при Исааке Ангеле. Говорится, что некий Хрис «задумал приобрести себе независимую власть, и потому он был взят и заключен под стражу. Потом его освободили… но он обманул надежды царя… и, злоупотребляя своим положением, сделался неумолимым врагом соседственных римлян» [141], с. 151–152. Хриса долго и безуспешно пытались поймать [141], с. 157. Но Исааку Ангелу это так и не удалось.
Алексей Ангел, – «переименовавшийся» в Алексея Комнина, – придя к власти, также воюет против Хриса [141], с. 171. Однако Хрис скрылся в некоем сильно укрепленном месте. «Владея подобной крепостью, Хрис вовсе не испугался царского похода» [141], с. 172. О долгой и безуспешной борьбе с Хрисом говорится много – на семи страницах. Царь не смог поймать Хриса и выдал за него замуж одну из своих родственниц. Затем Хрис вообще пропадает со страниц «Истории» Хониата.
В целом вся история Хриса весьма напоминает историю Андроника – Христа перед его воцарением. Андроник, как и Хрис, был в заключении, но выбрался оттуда. Затем долго находился в изгнании и его постоянно пытались поймать как претендента на царский престол. О Хрисе говорится то же самое. А теперь отметим, что само имя «Хрис» практически тождественно с именем «Христос». Таким образом, мы видим повторение истории Андроника, но уже под именем «Хрис» – Христос. Правда, здесь она у Хониата не доведена до конца. Тем не менее, есть отчетливый след истории Христа.
Через некоторое время после того как Хрис исчезает со страниц «Истории» Хониата, в Царь-Граде вспыхивает спор о Воскресении и о теле Христа. Причем подчеркивается, что спор шел о новом предмете, ранее не обсуждавшемся. «Обратило на себя общее внимание НОВОЕ УЧЕНИЕ о святых и божественных тайнах. Учение это произвело тогда между христианами разделение на противные партии; так что и на улицах и площадях всякий по своему толковал о предмете… Вопрос состоял именно в следующем: «Святое тело Христово, которого мы приобщаемся, так ли нетленно, каким оно стало после страданий и Воскресения, или тленно, каким оно было до страданий» [141], с. 185–186.