Царь Успения

Лекомцев Александр

– Ты мне затыкаешь рот, когда я через земных князей и падишахов руковожу процессом Мировой Эвтаназии!– Возмутился Лепин.– У меня на сегодня запланировано две локальных войны, авария на оной из атомных станций, землетрясение, цунами… не считаю мелочей!

– Но ты начисто забыл, что человек и тоже заинтересован в том, чтобы я нашёл убийцу Арефина! Кстати, как я понял, и твоего тоже. Правда, мне одно не очень понятно, как же, даже в другом времени, могли зарубить именно тебя этой… саблей. Ведь ты можешь ловить руками пули, растворяться в воздухе, оживлять себя и других, лесть смертельные раны… Ведь эта сабля должна была переломиться о твою шею, как соломинка! Почему этого

не произошло?

– Только потому, что эта сабля переброшена в Этот Мир из Обители Саганов. Возможно, ты понял, Толя, что не случайно на кусочке коже была написана и твоя фамилия… Это знак. Впрочем, ты – тупой, как почти каждый на… Земле.

– Возможно, я не так мудр, как ты, но…

– Никаких «но». Ситуация оказалась, вполне, исправимой и не подвластной влиянию даже не слабой Цивилизации Творцов. Саганы покруче, ибо они ближе очень многих к Истине. Я ведь, Толя, тоже не всё понимаю. Да и нет такого существа, которое бы всё знало и въезжало в любую тему. Только Господь Бог. И если он даже допустил то, что над Христом был произведён явный процесс Эвтаназии, то такое ведь что-то значит…

– Я до сих пор не понимаю, кто такой Христос…

– И не надо тебе понимать и знать, кто он такой. Во всяком случае, честный и прекрасный человек. Он далеко не из тех высокопоставленных «святош», которые на его имени делают себе карьёру и создают блага конкретно для себя и своих… нет, не пастырей, а своих ближних. Как ты не понимаешь, что идёт спекуляция Высокой Моралью под масками… Блаженства и Святости.

– Ты меня совсем запутал. Я ведь пришёл сюда не за этим.

– Знаю, почему ты здесь, и предупреждаю, что я не обязан оживлять всех тех, возвращать к условной земной жизни людей, которым выпало… уйти. Твоему бомжу, Вороньему Глазу, выпало по Плану Свыше воскреснуть, встать и уйти из морга… домой. Я только исполнитель происходящего… Но ведь надо мной Цивилизация Саганов, которые тоже ведь действуют не от фонаря, а так, как это приказано Господом. А почему так происходит, не мне и не тебе судить. Я всего лишь простой… Владыка Этой Земной обители и крановщик. Я подчёркиваю, что именно «этой земли», потому, что в… пространстве бесконечное множество других, где мы с тобой тоже и живём, и не живём.

Розов снова закурил, ибо от таких речей у него начало ломить в висках. Надо просто напиться «до чёртиков», что бы хоть ничтожную часть этого понять. Эвтаназитёр сообщил, что сотрёт из памяти Емельянова всё то, что Егор Нилович видел по дороге на озеро Зелёное и на берегах его. Кроме того, заверил Розова, что Емельянову ещё не выпала очень дальняя дорога ни в тюрьму, ни на Тот Свет.

Эвтаназитёр поможет своему другу, Егорке, ибо это во власти и компетенции Лепина. Что касается Шуры Брикова, то тут дела обстояли посложнее. Решением Свыше к земной жизни Вороньего Глаза вернулась только его плоть, осознающая себя именно Бриковым. Около десятка «мелких» элементалов, оставшихся в его теле, взяли на себя заботу о том, чтобы мозг бывшего бомжа мало-мальски соображал, руки и ноги, не так резво, но двигались… Духовная Субстанция Брикова уже далеко отсюда. Ей выпала ответственная и важная Мирозданческая задача. Шура уже родился в одной из самых дальних галактик в виде кометы. А его, остававшийся, в сущности, живой труп, будет «болезненным гражданином».

Но до тех пор, пока в него не переселиться один их тех, кому вот-вот настанет время… уходить, не так далеко. Тот, «неизвестный» (Эвтаназитёр, явно, чего-то знал) останется на Земле, но не в виде представителя Цивилизации Вещественных Духов, Домового, Земляного, Лешего, Гробового… Ему достанется,

в общем, нормальная «квартира», относительно, здоровое тело Брикова.

– И кем же будет осознавать и считать себя этот человек?

– В данном случае, Бриковым. Так запланировано. Но, естественно, в нём, как бы, в Вороньем Глазе, откроются новые способности и… «таланты». Не знаю, может быть, станет народным целителем или пожелает баллотироваться в депутаты… местного уровня.

Да. Очень скоро из квартиры Эвтаназитёра не уйдёшь, не вырвешься из замкнутого круга его, так называемого, биополя. Не просто биополе, а нечто большее, существующее на высочайшем ментальном уровне. Розов, как бы, нашёл здесь, в его жилище, ответы на некоторые вопросы. Но появились тайны и загадки.

Их уже сейчас оказалось такое количество, что сразу на них не смог бы ответит даже… Великий и Могучий крановщик Лепин. Впрочем, при желании (но по распоряжению Сверху) Эвтаназитёр в один миг дал бы информацию о том, что знает (и даже не знает) сам.

А Венька, тем временем, в кабинете редактора газеты «Свободный голос, открытый взгляд» возбуждённо ходил из угла в угол и, жестикулируя своими хилыми ручонками, торжественно, как на новогодней ёлке, говорил:

– Завтра у меня важная беседа. Еду на электричке за город! Встречаюсь с очень нужным человеком.

– И о чём материал будет?– Поинтересовался редактор.

– Убийство, Адольф Генрихович и… нет, больше ничего пока не скажу. Обещал молчать, как рыба, даже ещё громче.

– Может быть, тебе, Веня, опять кто-нибудь лапши на уши навешал? Могли же тебе сообщить доброжелатели, что на железнодорожной станции Бирюлино два гуманоида из созвездия

Орион изнасиловали Снежного Человека или наоборот.

– Нет! Исключено! Ни каких андроидов на гусеничном ходу. Всё проверено.

– Тебя там не пристукнут?

– Исключено!

– Я понял. Ты встречаешься со своим другом, этим… хромым Сократом, детективом Анатолием Розовым.

– Чушь! С ним-то я уж бог бы поговорить и в другом месте. Ему до таких дел пока расти надо, Адольф Генрихович. Хотя он – парнишка с головой.

– Ты обязан оставить мне координаты вашей встречи с этим инкогнито, Вениамин! Меня не интересуют твои секреты, хотя я имею права быть в курсе событий. Согласен? Я тут редактор или кто? Но я пока не интересуюсь… О месте твоей встречи, неизвестно с кем, я должен знать. Понятно? Мало ли!

– Но у нас в стране, существует мощная мобильная связь. Скучать будете – прогудите мне по мобильнику. Но, впрочем, ваше любопытство закономерно…и резонно. Доложу, что и как, только вам, Адольф Генрихович. Записывайте!

Редактор достал из ящика стола огромный, специальный блокнот, для текущих дел, и записал всё, что продиктовал ему Крапивин, и благословил:

– Шпарь, Веня! Подожди, впрочем. Повтори-ка всё ещё раз. Для уточнения.

– Да не говорю я туфты. Повторяю! Это сорок седьмой километр. Роща с левой стороны. Два километра до Чёртова болота. Там нет ни свидетелей, ни микрофонов-жучков.

– Если тебя не убьют, то пиши об этом или репортаж или расширенную информацию. Как можно короче и быстрее. А уж потом – развернёшься.

– Понятное дело. Встречаюсь с человеком порядочным, не с уркой.

– Будь осторожен.

– А как же!

Выйдя за двери кабинета редактора, Веня уже чётко и ясно представлял, как мается в электричке, выходит в тамбур, время от времени. Он с большим волнением ожидал завтрашнего дня, поездки, поездки, которая приоткроет перед ним завесу очередной криминальной тайны. Чем чёрт не шутит, возможно, он наткнулся на величайшую сенсацию.