Царь Юрий. Защитник Руси
Шрифт:
Хотя, конечно, не все и не везде было так благостно, как казалось на первый взгляд. Очень много дружинников, особенно молодых и драчливых, было недовольно случившимися изменениями. Ведь смысл их жизни – война, а стало быть, и получение богатых трофеев. Работать за «зарплату» им претило, хотя в доле трофеев их никто не ущемлял, но в том-то и дело, что за три года не возникло ни одного сколько-нибудь серьезного конфликта даже с половцами!
Часть из них ушла в Польшу, где шла схожая катавасия, что не так давно творилась на Руси, и там местные князья резались друг с другом,
Юрию пришлось их отпустить. Хоть и не хотелось в преддверии монгольского нашествия. Оставалось только надеяться, что, когда враг придет, они вернутся, чтобы защитить родину.
Также напрягли оставшиеся без обычной для себя разбойной работы ушкуйники. Но их кипучую энергию удалось направить вовне, переориентировав с речного внутреннего разбоя на внешний морской. Их новенькие спешно отстроенные морские ладьи начали налетать на берега Швеции, Норвегии и Польши, досталось даже Дании и Германии. Прибрежные европейцы вспомнили темные времена викингов… что сами в не столь уж давнем прошлом относились к их числу.
Вывозили все, что могли, но в первую очередь население прибрежных деревушек. Новгородские бояре помнили слова Юрия Всеволодовича о том, как они могут увеличить свое представительство в Боярской думе.
Не оставили без внимания северную землю, населенную племенами сумь, емь и карелы. Ярослав сбил с их помощью недавно обосновавшийся шведский анклав.
Не опасался ли Юрий спровоцировать ответные действия со стороны этих государств?
Тут как сказать. В том, что они рано или поздно все равно нападут, у него не было никаких сомнений. Уничтожение Ордена меченосцев ему в принципе не смогут забыть и постараются отомстить. Так что, что грабь их, что не грабь, результат все равно будет один.
Другое дело, если противник потеряет терпение и атакует раньше, собрав недостаточные силы, так это даже хорошо. Бить вражескую армию по частям – одно удовольствие.
Глава 2. Посольства
1
Глава Царской разведывательной управы Глеб Борисович при разделении КСБ, выбравший именно внешнюю разведку, а не КГБ, коей стал рулить совсем другой человек, никак с ним не связанный, после дозволения, переданного от царя через секретаря, прошел в царский кабинет. Он был одним из немногих доверенных лиц, кто доходил сюда свободно, а не по предварительному вызову. Остальных, будь то боярин или даже князь, отсеивали еще на входе, а потом еще требовалось пройти через три поста охраны.
Порядки в кремле охранной службой вообще были заведены драконовские. Весь ввозимый груз проверялся, а чужой человек в принципе не мог попасть на территорию без особого на то разрешения. А если все же как-то попадал, то он тут же становился как белая ворона, потому как вся дворня ходила в спецодежде, отличающейся как по цвету, так и по крою.
Одежду, конечно, можно и скопировать, но все друг друга знают в лицо, так что новичок, специально не представленный на специальной общей процедуре знакомства
В малом рабочем кабинете позади царя висел меч, тот самый, что он подарил отцу на свадьбу, со ставшим знаменитым на всю Русь девизом «Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет», и щит, также подарок, но уже старшему брату Константину. На специальной полке сверху стоял шлем.
Про кинжал на поясе и говорить нечего, как и о паре метательных ножей в рукавах и засапожниках.
Но, как знал Глеб Борисович, прежде чем дело дойдет до меча и тем более кинжала, если враги каким-то невообразимым образом пробившись сквозь три десятка особой ближней дружины телохранителей ворвутся в царский кабинет, то их сначала угостят из пистолей – секретного огнестрельного оружия. Четыре таких пистоля находились в потайных нишах царского стола. При этом хватит одного движения, чтобы открыть крышку и вытащить оружие.
Такие пистоли были еще в двух местах: спальне и столовой. В общем, где бы враг ни настиг царя, государь всегда мог защититься и преподнести супостатам смертельный сюрприз, ибо самого разнообразного оружия по всему кремлю было заныкано с избытком.
Одно плохо было с этими пистолями: их приходилось каждый день перезаряжать, ибо порох за день отсыревал. А перезарядка – дело муторное, но доверить ее кому-либо было нельзя. Об этих пистолях вообще знало всего несколько человек, чтобы их пересчитать, пальцев на одной руке хватит, да еще останется.
Юрий Всеволодович приходил в себя после часовой воинской тренировки, что он и не думал забрасывать, несмотря на свой статус, что весьма импонировало старому дружиннику. А то сколько князей, добравшись до вершины власти, прекращали занятия и начинали заплывать жиром, становясь похожими на каких-то свиней, тем более что мало кто соблюдал умеренность в еде, закатывая непомерно богатые пиры по поводу и без. А еще хуже то, что после обильной трапезы их тянуло в сон. Потом снова жрали и снова спали…
Царь же был не таким. Мало того, что всячески поддерживал тело в тонусе, даже какие-то удивительные механизмы для этого измыслил, работал от рассвета до заката и того же требовал от других, так еще и был скромен в одеяниях. Никаких расшитых золотом дорогих тканей, драгоценных камней, перстней на все пальцы и увесистых цепей.
А то довелось как-то Глебу Борисовичу повидать болгарского царя. Шелк и парча, весь обвешан драгоценностями, на груди цепь с палец толщиной и золотыми пластинам с огромными самоцветами. Оставалось только гадать, во что обряжается никейский император…
Нет. Вся одежда была простой и из обычной льняной или шерстяной ткани. А из украшений – только простое обручальное золотое кольцо да перстень-печатка, которым он метил документы государственной важности.
Вот и сейчас он сидел в наполовину расстегнутом зеленом сюртуке, украшенном лишь простой вышивкой по воротнику и обшлагам рукавов, что вышила лично царица, за заваленным различными свитками Т-образным столом.
– Государь, срочные новости… Доставлены «ангелом»…
– Присаживайся.