Царевна для Ворона
Шрифт:
Вновь издевка. Вновь его больное чувство юмора и жестокая натура.
— Как прикажете.
Коснулась кончиков перчаток и медленно сняла сперва одну, затем другую. Ленты на корсете поддались не сразу из-за дрожащих рук и непослушных пальцев, но ослабев, дали мне тяжело вдохнуть, чувствуя, как заныла ранее сдавленная грудь.
Он заметил. Не отрываясь, с наслаждением следил за каждым моим движением, но я не могла понять, проанализировать его взгляд. Он будто видел во мне… пустое место.
Ему все равно, и
— На этом все.
— Что?
Ошпарил меня таким взглядом, что я задохнулась.
— Вы уже позаботились о том, чтобы я чувствовала себя голой, выбрав этот наряд. Откровеннее уже не будет.
— Ты все-таки идиотка, царица. Снимай платье, или я за волосы выволоку тебя к солдатне и брошу им на растерзание, — прошипел он, подавшись вперед, но, ответив ему тем же, я медленно склонила голову и прошептала:
— Разденьте меня сами.
— Понравилось трахаться? — усмехнулся, оскалив зубы.
— Не увидела ничего плохого.
Хотел что-то ответить, но в последнюю секунду проглотил слова, с ядовито-острой улыбкой откидываясь на спинку стула. Он был расслаблен, и мне нутром не нравилось выражение его лица, сулящее мне очередной тычок под ребра.
— Значит, понравилось.
— Значит, что не было плохо.
Поднялся и быстрым шагом обогнул стол, больно дернув меня за руку и поднимая на ноги. Толчок, и я уже на столе, а Ворон с хищной улыбкой раздвигает мои колени.
— Я просто пожалел тебя, глупая Тарн. Но если ты хочешь узнать настоящего мужчину, я тебе это обеспечу. Прямо сейчас.
Легко освободив себе путь — просто отвел вырез моей юбки в сторону, прикасаясь к голым ногам и обжигая острыми пальцами.
— Все будет быстро, — зло шептал он. — Без лишних прелюдий.
— Быстро? Насколько?
— Ты успеешь пожалеть о своих словах, уверяю.
Сдавил мою челюсть пальцами и насильно развернул лицом к себе, с дикой, бешеной ожесточенностью впиваясь в губы, сминая их в поцелуе. Другая рука уверенно сдвигала белье, и кончики пальцев прижались ко входу, проталкиваясь вперед.
— Шшш… Что, уже не так весело, змея?
— Ничего… подобного… — прохрипела я сквозь стиснутые зубы.
Ворон толкнул меня на спину и рывком стянул платье вниз, стаскивая его с груди вместе с ослабленным корсетом, заставляя темные вершинки плавно качнуться в воздухе и съежиться от прохлады.
Как и ночью, стоило ему увидеть мою грудь, его взгляд поплыл и замер, а кадык дернулся вверх-вниз, выдавая неравнодушие. Ворон даже повел плечами, сбрасывая с них напряжение, а я только прикусила губу, все же чувствуя себя неуверенно от пронизывающего внимания.
— Ненавижу тебя… — прошептал тихо,
Знать бы только причины столь лютой ненависти.
Ладонь скользила по моему телу от живота до груди, аккуратно обрисовала полукружия кончиками пальцев и, мазнув по ключицам, сжалась на горле.
— Ненавижу тебя, Тарн! Ненавижу! — Прорычал мне в лицо, склонившись слишком близко, и с силой толкнулся бедрами, буквально вдавливая твердую плоть в мое нутро.
Хрипло вскрикнув, выгнулась дугой, чувствуя боль чувствительной кожей, пропадая в ней, растворяясь. И если бы не врожденное упрямство и решительность выжить в этой войне, я бы заплакала, но вместо этого впилась в воротник строгой рубашки, притягивая мужчину к себе:
— Я Альба Сортэн… Ты сам меня такой сделал…
Утробно зарычав, отпустил мое горло и сразу же сдавил бедра, притягивая их к себе, чтобы проникнуть глубже, сделать больнее.
Глава 14
Ворон
Брал ее и зверел с каждым движением все сильнее.
Это проклятие. Я знал, что так может случиться, сам шел в бездну, ощущая, как сладко пахнет кожа этой твари, что посмела присвоить себе мое имя. Я проигрывал бой — вновь. Поддался на провокацию, даже не надеясь выбраться из этих оков.
Пропал. Черт!
Даже вдавливая ее тонкую спину в столешницу, зная, что причиняю боль, не мог остановиться, не мог позволить себе дать ей понять, что ослабел. Что эта маленькая дрянь сводит меня с ума, одним своим видом погружая в дьявольскую агонию.
Гладил ее грудь, сочную и белую, кусал косточки ребер и ключиц, слыша, как тяжело дышит, и давление понемногу спадает, позволяя вдалбливаться еще глубже в горячее пульсирующее лоно.
Она была мокрой.
С каждой фрикцией все сильнее оглаживая мой член смазкой, позволяя каждым сантиметром ощущать нежность стенок. А мне стало противно…
Я представлял, как грубо буду брать ее каждый раз, когда захочет мое больное сознание, издеваясь и пользуя на свое усмотрение, но красноватые отпечатки моих пальцев на ее теле приводили меня в бешеный трепет, словно раненого дикого зверя.
Мне было противно от себя самого. Противно от того, во что я превратился, движимый своей ненавистью к этой девчонке, что коротко вздрагивала и прикусывала губы, не смея открыть глаза.
Но может, это не ее вина?..
Нет! Очнись, Ворон! Тебя окрутила паршивая Тарн?!
Вышел и отшвырнув от себя сладкое, распластанное по столу тело, отступил и тут же сорвался назад. Рывком перевернул ее и животом придавил к столешнице, надеясь, что так будет проще. Не видеть ее лица, не смотреть на темные брови со сведенными к переносице дужками.