Царьград. Трилогия
Шрифт:
Епифан пристально посмотрел на него и улыбнулся:
– А я ведь в тебе не ошибся, парень! Дам. И лук дам, и людей. Эй, Никодим, бери своих – и к болоту. Старший – Олексий, во всем его слушать.
– Дядько Епифан! – выскочил из кустов пастушонок Герасим. – А я… Я можно тоже на болото пойду?
– Сиди уж!
– Тут-то от меня все одно посейчас толку мало, а стреляю я метко. А? Ну, дядько!
– Черт с тобой. – Епифан махнул рукой. – Иди. Ну, парни, – с Богом! Там, у гати не таитесь – пущай сначала увидят.
– Да сообразим, не дурни.
Прихватив
– Вон они, вон они! – потрясая сулицами, радостно орали враги. – Ужо не уйдете теперь!
И бросились в погоню. По кустам, меж деревьями, по болотным кочкам.
– Держи их, держи, братцы!
Ага, давайте…
Вот уже зачавкала под ногами трясина, засвистели над головами стрелы – выйдя на открытое место, вражины достали луки. Оп! Повалился лицом в болотную жижу пораженный в спину Никодим. Достали-таки, сволочи…
– Пригнитесь! Пригнитесь же! К пню, к пню идите… Эй, куда!
Дернувшись от стрелы, упал в трясину еще один. А Герасим? Нет, этот шагал. Шагали и враги – ходко, под прикрытием спрятавшихся на берегу лучников.
– По нашим следам идут, гады! – тяжело дыша, выкрикнул пастушок.
Алексей задумчиво кивнул – ясно. Светло уже, видят – куда.
– Вот что, парни. – Он обернулся, подбежав к обожженному молнией пню. – Давайте на тот берег, я прикрою.
– Но…
– Быстрее! Стрел только подкиньте. – Протокуратор неожиданно улыбнулся. – Не думайте, я на тот свет не собираюсь – рановато еще! Подержу их здесь, покуда доберетесь, а потом и вы меня прикроете. Надеюсь, ни одна стрела мимо супостата не пролетит!
– Храбрый ты человек, дядько Олексий! – оставляя у пня часть своих стрел, восхищенно присвистнул Герасим. – Инда и мы тебя выручим – уж будь покоен!
Проводив глазами своих, Алексей затаился за пнем, накладывая на тетиву стрелу. Нацелился… Оп! Идущий первым вражина тяжело завалился навзничь.
Ну, что встали? Кто следующий?
Ага! Отошли назад, к берегу. Посовещались. Снова пошли, выставив вперед большие миндалевидные щиты – оказывается, у них и таковые тоже имелись. Это худо, однако…
Вот пропела стрела, еще одна, еще… Целая туча!
И вдруг грянул гром! С чистого неба?!
Нет, показалось…
– Уходи! Уходи, Олексий! – внезапно послышалось сзади.
Свои! Видать, добрались. Молодцы, быстро… Теперь можно и самому!
Выпустив по врагам пару стрел, Алексей, пригнувшись, побежал по гати. Выбравшиеся на лесистую кручу разбойники Епифана прикрывали его тучей стрел. Ай, молодцы, хорошо стреляют, кучно!
Вот и камыши. Берег. Лес. А во-он тут он когда-то утопил трактор. То есть не утопил, а посадил в топь, потом гусеничником вытаскивали.
Алексей улыбнулся… и вдруг почувствовал, как в спину, меж лопатками, что-то тупо ударило! Протокуратор остановился… Оглянулся… Упал…
Глава 8
Окрестности Мценска
Дым на небе, дым на земле,
Вместо людей машины…
…Прямо в трясину.
Алексей очнулся от жары, даже, можно сказать, от зноя – солнце жарко пекло в спину. Он так и лежал, навзничь, только уже не в болоте, а рядом, на берегу, в лесочке. Вытащили… Свои… Меж лопатками саднило, но не очень больно, вполне можно было терпеть.
Чего ж его тут бросили-то? Ага, наверное, побежали через болото обратно – помогать. Люди старосты Епифана, поди, уже ударили в спину попавшим в ловушку московитам… или кто уж там это был. Может быть, там, за болотом, даже идет бой. А он, Алексей, тут отлеживается.
Усмехнувшись, молодой человек резко поднялся на ноги. К его удивлению, это удалось без всяких затруднений – ноги не подкосились, не потемнело в глазах, и даже меж лопатками вроде бы вообще перестало болеть. Хм… А хотя… Что там говорила бабка Гаргантида? Нежить – вот что. Значит, нечему и болеть. Что ж, в некоторых случаях, это, наверное, и неплохо. Вот как сейчас. Так… Пойти на гать, через болотину, посмотреть, что там? Может, помощь нужна «болотной армии фельдмаршала Епифана»?
Потянувшись, Алексей направился было к болотине, но вдруг остановился, внезапно услышав донесшуюся откуда-то из лесу музыку. Да-да, именно музыку! И еще какую!
Жанна из тех королев, Что любят роскошь и ночь!«Ария»! Старая песня «Арии»!
Так, значит… Так вот оно… Так вот оно, наконец!
А может, показалось?
Еле сдерживая радость, молодой человек зашагал на звуки музыки и вскоре обнаружил ее источник – небольшой магнитофончик «Филипс», стоявший на поляне, на старом пне. Рядом, на поваленном ветром сосновом стволе, примостилась компания – человек пять подростков, средь которых притаившийся за елками протокуратор узнал и знакомых, которых, правда, по именам уже не помнил, кроме одного – светленького темноглазого Вовки.
Компашка, судя по всему, расположилась в столь относительно отдаленном от ближайшего населенного пункта месте с важной целью – по кругу ходил захватанный стакан, то и дело наполнявшийся из большой белой канистры пахучей светло-желтой жидкостью. Пиво!
– Говорил, надо было у бабки Федотихи спирту взять, – допив, лениво протянул один из пацанов, постарше других, в клетчатой, завязанной на животе узлом, рубахе. – Да выключите вы это дерьмо! Что, другого ничего нету, что ли?
– Вовка, есть? – один из пацанов вопросительно повернул голову.
Вовка усмехнулся и вытащил из кармана дешевой джинсовки кассету:
– Хотите, Димму поставлю? Только вот будете ли слушать?
– Какого Диму? Билана?
– Борджир! Хотите?
Не дожидаясь ответа, старый Алексеев знакомец ткнул в магнитофон новую кассету и нажал на клавишу. Из динамиков раздался глухой рев.
Хоронившийся в ельнике протокуратор чуть не расхохотался во все горло – ай да Вовка, уел всех, уел!
– Да выключи его вообще! – разозлился тот, что в клетчатой рубахе. Звали его, кажется, Яшка. Или это была кличка от фамилии – Яковлев? Скорее всего.