Царица Пальмиры
Шрифт:
— Да, любимая, согласен. За последние дни я много сделал! Купил корабль, римское торговое судно. Ему всего лишь два года. Оно нам понадобится на острове.
— Торговое судно? Значит, ты собираешься заняться торговлей?
— Я ведь не фермер и не скотовод, любимая.
— Значит, ты покинешь меня и займешься торговлей?
— Нет, любимая, я не оставлю тебя. Мне совсем не обязательно отлучаться из дома. Для этого надо нанять людей. Она повернулась и взглянула на него.
— А что буду делать я? — размышляла она вслух. — Я — царица без царства, полководец — без
— Ты будешь хорошей римской женой, любимая, — ответил он, и Зенобия расхохоталась.
— Нет, Марк, это быстро наскучит мне. У меня должно быть дело. Возможно, я превращу наш остров в новое царство, которым стану править. Нужно подумать об этом!
— Ты слишком много думаешь!
Он усмехнулся и повалился спиной на ложе, все еще сжимая ее в своих объятиях.
— Иди же сюда и будь моей женой! — поддразнил он ее. Потом с легкостью, словно она была детской игрушкой, он уложил ее на кровать.
— Полагаю, тебе следует поцеловать меня, жена! И он опустил голову, чтобы коснуться губами ее губ.
— Жена моя! — прошептал он. — Моя прекрасная жена, моя милая жена, моя обожаемая жена!
Она улыбнулась ему притворно нежной улыбкой.
— Я путешествовала по морю только один раз — когда Аврелиан вез меня из Македонии в Бриндизи. Мне понравилось, и я думаю, что научусь управлять твоим кораблем. На море можно прокладывать путь по звездам так же легко, как и в пустыне.
Он усмехнулся.
— Если бы я хотел жениться на моряке… Он сердито нахмурил брови, а она засмеялась.
— Мне нужна женщина, любимая, а не капитан… Его рука распахнула халат и обнажила ее прекрасные груди. Он наклонился и коснулся их своей щекой. От ее прелестного тела исходил аромат, который мучил и терзал его.
— Ох, Зенобия! — тихо сказал он.
Она протянула к нему руки и прижала его к своей груди.
Так они лежали в нежном объятии, наслаждаясь близостью и не боясь, что их обнаружат. Она ласкала пальцами его густые каштановые волосы, замечая серебристые пряди. Вдруг она увидела, что он заснул у нее на груди. Она осторожно изменила позу и уложила его поудобнее. Прежде он никогда не уснул бы, не измучив себя и ее любовными играми. Видимо, он очень устал и измучился.
Утром Марк проснулся весьма смущенным.
— Ты казался таким усталым, мой дорогой, — весело утешала его Зенобия.
— Но я же желал тебя! — протестовал он. Зенобия рассмеялась.
— И я тоже желала тебя, — сказала она, — но ты устал и заснул.
Потом она стала торопить его — ему надо было вернуться в город.
— Когда мы сможем отправиться? — спросила она, помогая ему одеться, — Мы отплывем из Остии через три дня, — ответил он.
— И нам предстоит пройти весь путь морем, дорогой? Она, казалось, немного нервничала.
— Мне хотелось бы этого, Зенобия, ведь тогда уменьшится вероятность того, что нас схватят. Но море опасно! Мы будем плыть вдоль побережья до Массалии 17 . Из Массалии отправимся по «свинцовому пути» через Галлию. После «того нам останется пересечь узкий пролив,
17
Массалия — современный Марсель.
18
Геркулесовы Столбы — предгорья Абилы на африканском и европейском берегах Гибралтарского пролива.
— Но не туда, где находится наш будущий дом?
— Нет. Сначала мы должны отвезти мою мать к Аулу и его семье. Только после этого мы сможем искать место для себя, Зенобия. Кроме того, простая вежливость требует, чтобы я попросил у Аула его остров, прежде чем мы вступим во владение им.
Его темно-синие глаза подмигнули ей, и она рассмеялась.
— Как изменились времена, мой дорогой! Я молюсь о том, чтобы твой брат оказался щедрым.
— Он хороший человек, Зенобия.
— Сегодня ты должен взять с собой некоторых рабов, — сказала она. — Неблагоразумно, если я уеду из Тиволи, ведя за собой целую процессию.
— Сколько у тебя людей?
— О женщинах не нужно беспокоиться, — сказала Зенобия. — Они поедут со мной, когда я отправляюсь в Рим, чтобы встретиться с тобой. Но ты должен взять с собой Тиро, моего возницу, и Ото, садовника. Они — единственные мужчины, которые отправятся со мной.
— Очень хорошо, — ответил он. — А сколько у тебя женщин, кроме старой Баб, Адрии и Чармиан?
— Только две девушки-рабыни для уборки и Ленис, кухарка, жена Тиро.
— С такой маленькой свитой ты не привлечешь внимание, — сказал он. — Пусть твои служанки упакуют большую часть твоих вещей и отправят их вместе с Тиро и Ото в мой дом в Риме. Тогда ты сможешь путешествовать легко и удобно.
Он вернулся в Рим, а Зенобия провела оставшуюся часть дня, наблюдая за упаковкой вещей. К наступлению ночи все было готово. Она проинструктировала Тиро и Ото. Они выехали до рассвета, пока в городе все спали.
В час перед рассветом она проснулась и услышала, как телеги, громыхая, выезжают с внутреннего двора виллы. Со вздохом облегченна Зенобия перевернулась и снова заснула. Некоторое время спустя ее разбудила старая Баб, которая неистово трясла ее.
— Проснись, дитя мое! Проснись!
— Что случилось. Баб?
Стоило титанически» усилий держать глаза открытыми.
— Гай Цицерон здесь, и он требует встречи с тобой. Ты должна принять его!
Зенобия мгновенно проснулась. Интересно, Гай Цицерон — личный помощник Аврелиана, а также его фаворит. Он отправился вместе со своим хозяином в Византию. Что же он делает здесь, в Тиволи? Значит, Аврелиан в Риме? Может быть, он узнал о наговоре? Она поднялась с постели. Ее тело просвечивало сквозь спальный халат.
— Принеси мне тунику, старушка! Где сейчас Гай Цицерон?