Царица Теней: возвращение Персефоны
Шрифт:
— Поклянись мне, — хрипло прошептал он, — поклянись, что назовёшь её своей дочерью, что никогда в жизни никто, даже она сама, не узнает о сегодняшнем дне, о её родословной?
Деянира поджала губы и посмотрела ему в глаза. Прямо и открыто. Кто бы из смертных осмелился совершить подобное? Кто бы остался жив после этого? У супруги Геракла получилось. Она, смертная женщина, никогда ещё не чувствовавшая смерть так близко, смотрела на Аида и ясно понимала, чего стоило ему отдать собственную дочь, чего стоило ему прийти сюда.
— Я клянусь, — она прижала ребёнка к себе
В сердце Геракла тоже шевельнулось сочувствие, но он и не подумал его проявить. В отличие от женского, мужское сочувствие могло оскорбить Аида, а ему больше не хотелось его оскорблять. Он встал и протянул Аиду руку, но тот не принял её. Аид поднялся сам, бросил последний взгляд на Деяниру и сказал.
— Все пути заканчиваются у моего трона, помните об этом. Исполните вы мою просьбу или нет, я узнаю и спрошу с вас за каждое деяние. Да будет так.
(наши дни)
Автомобиль подпрыгнул на кочке, и Макария проснулась. Вдали мерцали огни аэропорта, сливаясь со звёздами в небе. Она задумалась. Аид добавил к воспоминаниям Персефоны и часть своих... Зачем? Чтобы однажды Персефона увидела всё? Или чтобы это увидела Макария? А может, они обе?
Николас посмотрел на неё через зеркало заднего вида и допустил безумную мысль. Может быть, те рассказы не были ложью? Может быть, действительно есть высшие силы... нечто, что управляет судьбами людей?
— Остановите здесь, пожалуйста.
Николаса снова невольно передёрнуло от её голоса, отчего он не совсем удачно вывернул руль и припарковался, зацепив ограничительный столбик на тротуаре. Макария оплатила поездку. Дверца хлопнула, и Николас почувствовал себя свободным — будто всю дорогу в аэропорт его шею сдавливала медленно затягивающаяся удавка, а теперь отпустила. Макария вышла, а Николас ещё долго сидел в машине и смотрел на её удаляющийся силуэт.
Глава 25. Форма божественного оружия
— Прошу вас, госпожа эМ, — девушка в костюме стюардессы открыла дверь в кабинет и склонила голову.
Макария неуверенно сделала шаг вперёд, но вдруг резко остановилась и посмотрела на девушку.
— Ты... нимфа? — Макария отчётливо чувствовала её слабую божественную ауру. Ошибки быть не могло.
Девушка вздрогнула, почти втолкнула Макарию в кабинет и закрыла дверь изнутри.
— Простите, — она откашлялась, — здесь не принято об этом говорить. Смертные... они не поймут.
— Ой, — Макария, собравшаяся было возмутиться такому к себе отношению, покраснела, — прошу прощения, я...
Девушка поправила причёску и дежурно улыбнулась.
— Ничего, всё в порядке, — она указала на противоположную дверь. — Там вас ждёт сопровождающий с билетами и документами. Вся остальная информация на нём.
Макария подумала, что она, наверное, первая богиня, которая повела себя так глупо перед нимфой. Ей стало совестно, и она, скорее, чтобы успокоить себя, задала ещё один вопрос.
— И много вас работает вот так... на смертных?
— У всех
Макария улыбнулась, чувствуя себя крайне неловко. Казалось, что если она ещё раз откроет рот, то скажет нечто такое, после чего ей останется вернуться в царство Теней и сгореть там со стыда.
— Если бы все думали так же, как ты, мир был бы куда лучше, — «Зачем она это сказала? О, Ананка!» Макария прикрыла глаза и едва вспомнила, зачем здесь стоит. Стараясь больше не смотреть на девушку, она подошла к указанной двери и повернула ручку.
За ней оказался кабинет, принадлежавший, судя по всему, какому-то местному начальнику. Светлая мебель, ровно расставленные на полках папки, несколько старых фотографий в рамках и яркий почти больничный свет. За письменным столом, сложив ногу на ногу, сидел мужчина в чёрном пальто, тёмной рубашке и брюках. Макария сразу узнала его и напрочь забыла о нимфе.
— Ты! — Макария на миг потеряла дар речи, но, когда мужчина встал и пошёл ей навстречу, сразу пришла в себя и накинулась на него. — С ума сошёл? Что ты здесь делаешь? Кто будет заниматься делами, Танатос?
— Гермес попросил меня сопровождать тебя. Сказал, что дела подождут, и разве я мог отказать? — Танатос раскрыл в руке веер из билетов и обмахнулся ими. — Тем более что Владыка дал разрешение на наш брак.
Макария очень долго в упор смотрела на него, затем выхватила билеты из его рук и убрала в сумку.
— Ты что просил у Аида моей руки? — спросила она, всерьёз считая эту идею безумной. — Ты ненормальный?!
— Я-то как раз нормальный. А вот что с тобой? Если ты ищешь причины для отказа, потому что не любишь меня, тогда зачем при коронации ты сделала выбор в мою пользу? Почему не ответила согласием Морфею? Или не предпочла... моего брата, например? Все наши признания, чувства, всё, что между нами было — иллюзия? Просто капризы взбалмашной царевны?
— Ты не понимаешь... — Макария покачала головой. Его предположения были безосновательными, оскорбительными и даже обидными. Она полюбила его, она успела полюбить его, но была уверена, что сейчас не очень удачное время для решения любовных дел. Ей нечего было сказать, и она развернулась, чтобы пойти к выходу.
— Да нет уж, прекрасно понимаю! — Танатос поймал её за локоть и развернул обратно, заставляя посмотреть на себя. — Даже больше, чем ты можешь представить! Разбалованная царевна! Думаешь, мне нужен был чёртов трон? Думаешь, я как твой Морфей, хотел власти?
— Да! — Макария отдёрнула руку. Её сильно раздражали обвинения, не имеющие ничего общего с реальностью, и она не желала оправдываться. — Думаю! И ты не ошибаешься! Я и есть царевна!
— Удивила! Я знаю. Аид сказал мне.
— Да мне... — Макария оборвала себя на полуслове. Гнев, вспыхнувший в ней в этот момент, мгновенно угас, оставляя после себя лишь лёгкий дымок неверия. — Что? Аид сказал тебе, что я его дочь?