Царица
Шрифт:
Разгорячённые спорщики перешли на крик, совершенно не думая о том, что их прекрасно слышат даже на другом конце стола. На них зашикали, и они вроде бы угомонились, но после застолья сцепились снова — уже на улице. В ссору ввязались ещё несколько человек, и дело едва не закончилось звоном мечей.
Алима извинилась за своих людей, но Ариэна видела, что в глубине души новая предсказательница довольна случившимся.
Следующая стычка закончилась ещё хуже. А поводом для неё послужил один из царских указов. Лесное Братство давно уже предлагало принять охотничий устав и следить за тем, чтобы его со6людали не только Лесные Братья, но и все, у кого возникло желание поохотиться. Знать, которая в последнее время полюбила
Наверное, конфликт не был бы таким острым, если бы правило нарушил кто-нибудь из охранников Алимы, но нарушителем оказался её «лучший друг». Причём, когда Умас, сопровождавший гостей на охоту, не позволил ему выстрелить в самку кайлота, Феарен едва не ударил его плетью. Умас, который при всём своём добродушии отличался горячим нравом, тут же выхватил кинжал. Оба соскочили с магалов и, прежде чем их разняли, успели друг друга ранить. Ладно ещё, несерьёзно. Не вмешайся сам царь, поединок мог бы закончиться весьма печально.
— Этот парень ведёт себя, как раннадский князёк! — возмущался Умас. — У нас даже на слуг не принято замахиваться — ни рукой, ни плетью. В Див-Аранхе уже лет двести никто себе такого не позволял!
— Да, в нём постоянно закипает степная кровь, — извиняющимся тоном сказала Алима. — Ему так трудно себя сдерживать. К тому же Феарен просто одержим охотой… Да, я знаю, это была кормящая матка. Феарен уже остыл и признаёт, что был не прав. Больше такого не повторится.
Умаса и Феарена помирили — вернее, заставили пожать друг другу руки, но в тот же день в воинской трапезной, где обычно ели царские дружинники, а сейчас и охрана Алимы, опять вспыхнула ссора. А поскольку свидетелями её стали служанки, то содержание словесной перепалки тут же с небольшими дополнениями разнеслось по всему замку. Ариэна поняла: даже если отбросить все эти дополнения, ссора выходит далеко за пределы обычной стычки, какие порой вспыхивают среди молодых воинов, особенно когда сталкиваются две компании. Начали ссору гости. Они заявили, что им испортили всю охоту, что здесь не уважают госпожу Алиму и её друзей и что они не намерены подчиняться указам царицы, которая ещё три года назад шастала в грязных сапогах по северным дебрям. Пусть мол пишет законы для своего лесного сброда, а людям благородной крови она не указ. И вообще власть должна принадлежать не нищим выскочкам, а потомкам знатных родов.
«Например, потомкам Симерада», — подумала Ариэна.
Тамран был в ярости.
— Ещё один скандал — и я забуду о законах гостеприимства, — сказал он жене. — Гости, которые не уважают хозяев, сами не заслуживают уважения.
— Если мы их выставим, будет действительно громкий скандал, — возразила Ариэна. — Новая предсказательница уже пользуется авторитетом. Особенно на фоне моего нынешнего магического бессилии. Если она уедет отсюда с обидой, никто даже не станет разбираться в причинах конфликта. У всех будет только одно объяснение: царица ненавидит новую аранхину, потому что завидует. Им этого и надо. Они же
— И сколько мы ещё будем это терпеть?
— Не знаю, Тамран… Но ты же знаешь, что не пригласить я её не могла. Все ждали от меня этого жеста, и не сделай я его, я бы уже давно прослыла злобной завистницей. Да я и не жалею, что пригласила её. Я хочу быть поближе в своему врагу. Хочу понаблюдать за ней, выяснить, какова её роль в том, что со мной случилось. Я чувствую — от неё исходит зло. Алима — часть той силы, которая причиняет мне вред. Соседство врага — вещь неприятная, но иногда полезная.
— Да, пожалуй, — согласился Тамран. — Мне тоже всегда больше нравился ближний бой. Вытурив их отсюда, мы не избавимся от проблемы. Алима действительно сильная колдунья?
— Достаточно сильная. Но магией паутины она не владеет. Алима не аранхина. У неё нет контакта ни с одной аранхой.
— Значит, она избранница Найяры?
— Не хочется её так называть, но, похоже, она действительно владеет магией тумана. И пробудила в ней это я.
— Значит, диввины тоже способны разговаривать с детьми тумана?
— Почему бы и нет? Может, им только страх и мешает. И потом, я не уверена, что Алима чистокровная диввинка.
— Я тоже, — усмехнулся Тамран. — Для чистокровной диввинки она немного бледновата.
— Вот именно, — кивнула Ариэна. — Раньше я списывала это на болезнь, но теперь Алима здоровёхонька. Я разбудила в ней магическую силу, она чем-то себя выдала, и об этом узнали наши враги. Алима — это оружие, которое они против нас используют. Во всяком случае, она далеко не главная фигура в этой игре. Возможно, она даже не подозревает, что её просто используют…
— Сейчас ты начнёшь её жалеть? Она не похожа на невинное создание, попавшее в лапы хищников. Она сама из породы хищников, а оперяются такие, как она, очень быстро.
— И всё же она ещё птенец. Мне хочется верить, что Алима не безнадёжна. Если это не так, тем хуже для неё. Я умею драться и умею быть беспощадной.
— Я знаю, — улыбнулся Тамран.
Алима вела себя так, словно выходки её дружинников удивляют её не меньше, чем хозяев Круглой Башни.
— Не знаю, что на них нашло, дорогая, — промурлыкала она, невинно хлопая ресницами. — Феарен говорит, что это всё свобода и лесной воздух. Словно с привязи сорвались… Не обращай внимания на их болтовню. Они просто очень меня любят. И считают меня своей царицей. Ты ведь не думаешь, что я и мои люди затеваем что-то дурное?
— Нет, Алима, мне не хочется думать, что меня способна предать та, к кому я относилась, как к младшей сестре, которой у меня никогда не было. Мне вообще не хочется говорить о плохом. Лучше побеседуем, как мастера одного цеха. Я уже так устала быть единственной аранхиной в стране. Расскажи мне, как ты стала избранницей.
— Ну… — замялась Алима. — Это же такое… личное. Я сама не знаю, как это получилось. Сначала мне снились вещие сны, а потом и наяву стали появляться видения.
— Чья ты избранница? Моя аранха знает всех своих соплеменниц.
— Я избранница Великой Аранхи, — вскинула подбородок Алима. — Мне не нужны посредницы.
— И ты не делаешь магических полотен?
— Нет. Разве богиня не посылала тебе картины того, что было и будет? То, что видно только тебе…
— Да, такое бывало, но редко. В Великую Паутину проще попасть через ту дверь, что есть в царстве сновидений. Или вступив в глубокий контакт со своей аранхой. Сначала поднимаешься по её паутине, а потом взлетаешь… Но это не всегда. А когда я овладела ещё и магией тумана, я стала делать магические полотна из тумана, паутины и огня. Это окна, которые позволяют заглядывать в Великую Паутину. А иногда приходится брать в руки кисть. Когда водишь ею по ткани, образы становятся всё более отчётливыми и складываются в картины. Иногда пророческие. Ты умеешь рисовать? Это умели все аранхины.