Царская охота
Шрифт:
Алексей. Полно, она и в былые дни знала, что делает. Сколько ты тщился Панина укоротить, а ведь жив. Стало быть, нужен. И ведь уличен! Ведь дважды заговор обнаружен. Другому б не сносить головы.
Григорий. Все-таки он в опале.
Алексей. Не верю… и ты не веришь. Он угорь – вывернется. А все потому, что нужен, умен. А матушка наша умна сама. Умный-то к умному вечно тянется. Вот Лизавета была попроще – при ней сила была в цене.
Григорий. Васильчиков,
Алексей. Васильчиков – нуль, пустобрех, петиметр. И прост, незлобив. Его не страшись. Это, брат, женский туман, растает. Вот тезка твой – Гришка Потемкин – другой. Я, брат, его не оценил. Каюсь, думал, что простодушен. С такой комплекцией человек редко бывает стратиг, а поди ж ты…
Григорий. Видеть, видеть его не могу!..
Алексей. Вот в чем беда твоя, больно ревнив. Ревнивец когда-нибудь да опостылеет. А государыню ревновать, это как ревновать державу. Это уж объявить права не на женщину – на престол. Говоришь, звала господином! Гриша, что ночью не говорится. Ночному слову, любезный друг, нет ни цены, ни веры. Забудь.
Григорий. Уеду. Пусть вспоминает.
Алексей. Дурак. Делать ей нечего – вспоминать. С глаз долой, так из сердца вон. Нет. Орловы так не уходят. Орловы насмерть стоят. Затаись. Умей глаза закрывать. Не видеть. Страсть переменчива. Это, брат, море. Сегодня отлив, а завтра прилив. А ты знай сиди на берегу да жди погоды.
Григорий. Нет, не по мне.
Алексей. Мало ли! Ты вот мне говорил, что Панин Потемкина греческий план не одобряет.
Григорий. Что из того?
Алексей. А то, что это вовсе не худо. Глядишь, один другого пожрет.
Входит Ферапонт Фомич.
Кто тебя звал?
Ферапонт. Виноват, ваше сиятельство. Поручик Мартынов. По срочному делу.
Алексей. Впусти.
Ферапонт уходит.
Мартынов? От государыни?
Входят: Ферапонт, совсем юный офицерик, в глубине переминается Кустов.
Здравствуй, поручик. Чего изволишь?
Мартынов. Ее императорское величество просят пожаловать ваше сиятельство незамедлительно.
Алексей. Подожди.
Мартынов. Слушаюсь, ваше сиятельство.
Алексей. Ступай.
Офицерик уходит.
Видишь как? Легка на помине.
Григорий. Зовет тебя, а я ни при чем…
Алексей (озабоченно). К добру ли? (Смотрит на Григория.)
Григорий. Брат, не до шуток. В тебе есть надобность, а я про то и ведать не ведаю.
Алексей. Эй, Ферапонт, умываться. Живо. Царская служба ждать не любит. (Брату.) С Богом!
Григорий. В добрый час, Алексей.
Алексей. Господин пиит пусть отоспится.
Кустов. Что плоти сон, коль дух еще бодрствует?
Алексей. Ну, бодрствуй, да в меру. Гляди! (Уходит.)
2
Кабинет Екатерины. Екатерина и Дашкова.
Екатерина. Слушаю, Екатерина Романовна. О чем твоя просьба?
Дашкова (подчеркнутая сдержанность). Ваше величество, сын мой окончил курс в Эдинбурге. Мне надобно провести с ним в Европе то время, которое потребно для завершения его воспитания. Прошу на то вашего дозволения.
Екатерина. Скучно тебе, княгиня, с нами? Три года пространствовала, два – здесь прожила и уж назад тебя потянуло.
Дашкова. Ваше величество, я живу для сына. С той поры, как князь Михаил Иваныч оставил меня в сем мире одну, жизнь моя навсегда кончена. Мне для себя ничего не надо. Но моя обязанность вложить в Павла все, что оправдает любовь матери и даст ему одобренье отечества.
Екатерина. Не рано ль ты стала для сына жить? Гляди, княгиня, не ошибись. Дети любви нашей редко стоят.
Дашкова. Я надеюсь, что сохраню доверенность моего ребенка. Он вовсе не способен на зло.
Екатерина. Рада за тебя, коли так. А все же на досуге подумай. Я ведь не с потолка беру. Мы с тобой обе – Екатерины, у тебя свой Павел, у меня – свой. Храни тебя Бог от моих забот.
Дашкова. Было время, ваше величество, я Бога просила, чтоб ваши заботы стали моими. Был и тот далекий и столь опасный июнь, когда я и вовсе была готова расстаться с земным существованием, лишь бы увидеть на вас корону. И делала то, что делать могла. Теперь обстоятельства переменились.
Екатерина. Что, милая, о былом вспоминать? Тогда мы обе молоды были. А на обстоятельства негодовать есть манера хорошенькой женщины. Уж если ты для сына живешь, учись смиренью. Вот мой совет.
Дашкова. Благодарю вас, ваше величество. Это совет бесценный.
Екатерина. Ой ли? Не идет тебе, Катя, схима. Старит. Я постарше тебя, а кто из нас моложе глядится, скажи по совести?
Дашкова (не без колкости). О, вы, бесспорно, ваше величество.