Царский подарок
Шрифт:
Она понимала, откуда берет начало этот клубок эмоций. Все дело в том, что она не достаточно его любит. Она скорей воспринимала его, как друга и не хотела от него большего. Какой же она была наивной, если полагала, что он тоже согласен на эту роль. Она забыла о том, что между мужчиной и женщиной дружбы в прямом смысле этого слова не может быть. Наступит день, когда половые различия громко заявят о своих правах. И с этим придется что-то делать.
Мария смежила веки. Восходящее солнце уже сильно било в лицо. Ей захотелось встать и задернуть шторы. Мария попыталась
– Куда ты? – горячо зашептал он ей на ухо.
– Я хочу встать.
– Лежи. Я уже соскучился за ночь.– Херсонцев притянул Марию к себе и жадно впился в ее губы.
Мария чуть не задохнулась. Она не отвечала ему, но Херсонцев не обращал на это никакого внимания. Его объятия становились все горячее, а руки все настойчивее. Мария с ужасом понимала, что от былой его покорности не осталось и следа, и вряд ли он и дальше будет оставаться ручным и податливым. Она сама все испортила. Собственными руками наделила его правом распоряжаться собой и своим телом. Что-то внутри подсказывало ей, что он вряд ли отныне станет мириться со своей привычной ролью, после того как освоил совсем другое амплуа.
Конечно, можно все сейчас резко прекратить и наложить вечное табу на их близость. Однако тогда прощай их сотрудничество и деловое партнерство со всеми вытекающими отсюда последствиями. Хочет ли она этого? После того, как испытала триумф?
Мария вспомнила, как стояла на сцене, сжимая в руках свою награду, а зал стоя аплодировал ей. Надо себе признаться, что более сильных эмоций она не испытывала за всю свою жизнь. Даже близость с мужчиной меркнет по сравнению с тем экстазом, который она испытала в тот момент. Мария понимала, что однажды пригубив из этого кубка, она не утолила жажду, а лишь разожгла аппетит. И теперь хочет пить из него еще и еще.
Мария слышала раньше о том, что успех, слава это своеобразный наркотик, но не верила в справедливость этих слов…
Херсонцев не дал ей додумать до конца эту мысль. Тяжело дыша, он навалился на нее всем телом. Мария покорилась ему. Она хотела только одного, чтобы это скорее закончилось и, чтобы она могла встать и спокойно заняться своими делами.
Едва она так подумала, как раздался звук мобильного. Это звонил телефон Марии.
– Мне звонят. Пусти.– Мария попыталась освободиться из объятий Херсонцева.
– Кому надо перезвонит. – Он и не думал отпускать ее от себя в самый кульминационный момент близости.
– А если это Лоцманов?
– Подождет, – уже хрипел Херсонцев.
Когда он отпустил Марию, телефон зазвонил снова. Это сильно встревожило ее. Мария схватила аппарат. Звонила соседка из ее родного городка. Она сообщила, что ее матери стало плохо, и ее госпитализировали в больницу.
9.
Мария шла немного впереди, а чуть позади Херсонцев катил ее
Мария остановилась у своего вагона и повернулась к своему немного отставшему спутнику, ожидая, когда он подойдет к ней.
– Давай чемодан, отнесу его в вагон и вернусь, – сказала Мария.
– Нет уж, раз я тебя провожаю, то и чемодан отнесу на место, – возразил Херсонцев.
Мария решила, что это не тот вопрос, ради которого есть смысл открывать дискуссию. Вместе они прошли в вагон. Херсонцев недовольно осмотрелся вокруг, тесный плацкарт ему явно не понравился.
– Почему не купила купе, тут же не разойдешься, – прошептал он ей на ухо.
– Ехать всего одну ночь с небольшим, как-нибудь перебьюсь. Зато деньги сэкономили, мало на что дома они понадобятся. Лекарство сегодня дорогие. Ставь сюда чемодан.
Херсонцев засунул чемодан под сиденье, и они двинулись к выходу из вагона.
– И все же напрасно ты не взяла купе, – снова вернулся к прежней теме Херсонцев. – Ты бы могла в спокойствии и тишине подумать о новом романе.
– Лешенька, у меня мама болеет, какой тут роман. Сначала надо выяснить, что с ней. А уж потом все остальное.
–Извини, я понимаю, что тебя сейчас заботит другое. Но ведь издатели не будут ждать, сегодня ты у всех на слуху, а завтра о тебе никто и не вспомнит. Я целиком на твоей стороне, но я не виноват, что уж так устроена жизнь. Она очень безжалостна.
– И ты тоже?
– Я – нет, я полностью на твоей стороне. Твои интересы – это и мои интересы.
– Спасибо, Лешенька, я это знаю и, поверь, очень ценю.
– Тогда подумай в дороге о романе.
– Опять ты за свое.
Херсонцев почувствовал, что его настойчивость встречает все большее сопротивление и решил, что пока не будет больше педалировать на эту тему. Иначе можно все и испортить.
– Мне будет тебя сильно не хватать, – вздохнул он.
– Надеюсь, что я еду ненадолго. Потерпи.
–Потерплю, куда же деваться. Хотя у меня были такие планы.
– Ты мне ничего о них не говорил, – удивленно посмотрела Мария на своего собеседника.
– Потому что не успел. Думал, как раз сегодня обсудить.
– У нас есть еще целых пять минут, – на секунду улыбнулась Мария.
– Я думаю о том, что между нами произошло. Для меня это очень важно. Я бы не хотел, чтобы это осталось без последствий.
– О каких последствиях ты говоришь?
– О тех, которые касаются самым непосредственным образом меня и тебя. Я понял, что ты та женщина, которую я искал.
– Это требует дополнительной проверки.
– Для меня – нет. Я бы хотел прожить с тобой всю жизнь.
Мария несколько мгновений сосредоточенно молчала. Ее вдруг охватило сильное беспокойство, хотя его природу она представляла не очень точно.
– Лешенька, милый, я тебе очень признательна за твои слова. Но я сейчас не готова к такому разговору, я думаю о своей маме. Давай к нему вернемся после моего возвращения. Только, не обижайся.