Царский сплетник и шемаханская царица
Шрифт:
— Ты что, заснул там? Гони давай!
Свистнул кнут, и лошади сорвались в галоп. Великореченск, хоть и был столицей всея Руси, но особо большими размерами не отличался. Тюрьма для особо опасных преступников находилась здесь же, в Верхнем граде, а потому через пару минут они были на месте. Стрельцов ктюрьме Федот подогнал целую кучу. Как минимум три взвода контролировали ее по периметру, и столько же, если не больше, находилось внутри. Василиса одобрительно кивнула, увидев, что Федот к своим новым обязанностям отнесся
— Веди.
Федот двинулся впереди, показывая путь к камере царского сплетника. Стрельцы при виде царицы земно, в пояс кланялись и спешили вытянуться во фрунт. Они быстро спустились в подземные казематы.
— Как он там? — спросил Федот стрельцов, несших караул около входа в камеру с узником.
— Навроде того, что оклемался, — растянул рот до ушей один из стрельцов.
— Какой оклемался! Сам с собой только что разговаривал, — возразил ему его напарник. — Не слышал, что ль, как он с зеленым змием беседу вел?
Увидев выступившую из-за спины Федота Василису, стрельцы поспешили склониться в низком поклоне. Царица подошла к двери камеры, прислушалась.
— Тихо вроде.
— Ага. Минут пять, как затих, — подтвердил охранник.
— Открывайте! — приказала Василиса.
— Они не могут. Я на всякий случай ключи с собой забрал.
Федот выудил из кармана ключ и начал ворочать им в замочной скважине.
— Это ты молодец, — одобрила царица. — Со мной пойдешь, а вы, — повернулась она к стрельцам, — здесь охраняйте.
Федот открыл дверь, они вошли в камеру и замерли у порога, не в силах вымолвить ни слова. Вернее, слова-то, скорее всего, у них были, но такие, которые в приличном обществе обычно не говорят.
На соломе лежал опустошенный жбан, несколько пустых кувшинов из-под кваса, кувшин с рассолом и поднос с нетронутой едой, которая Виталику с дикого бодуна в глотку не лезла. А вот самим царским сплетником в камере и не пахло. Хотя нет, истины ради надо признать, что пахло. Да еще как! Камера пропахла свежим перегаром так, что Василиса поспешила заткнуть пальчиками носик.
— Утек, — глубокомысленно изрек Федот, посмотрел на ключ в своих руках и начал багроветь.
— Спокойно, Федот, — прогундосила царица, не рискуя разжать нос. — Я тебе верю.
— А может, боярская дума права? — растерянно пробормотал сразу успокоившийся Федот.
— Вряд ли… я черные души насквозь вижу. И нет у него нужды на царя-батюшку злоумышлять. Хотел бы извести, просто не стал бы спасать тогда в римских термах. А он спасал, да еще как! Самого чудом с того света вытащили. Прикрой-ка дверь. О том, что сплетник тоже исчез, пока никому знать не обязательно. А я подумаю…
Федот поспешил захлопнуть дверь и на всякий случай даже запер ее изнутри. В этот момент затрещала стена камеры, и на пол с грохотом рухнул каменный блок. Василиса с Федотом едва успели
— Чего застрял, хвостатый? Вперед!
В камеру ввалились Васька с Жучком, а следом за ними вымазанная в какой-то саже и земле чумазая Янка.
— Царица-матушка! — загрохотали в дверь стрельцы с другой стороны. — Что случилось?
— Все в порядке, — откликнулась Василиса, не сводя глаз с племянницы.
— Тихо вы там! — прикрикнул на своих подчиненных Федот. — Если что потребуется, сам позову.
— Ой, а ты чего здесь делаешь, тетя? А где Виталик? — завертела головой Янка.
— Ну, если не ты его свистнула, то я даже не знаю, — пожала плечами царица. — Я ведь первым делом на тебя подумала.
— Тихо, — насторожился Федот, вздернув вверх палец.
За пока еще целой стеной послышалось шуршание.
— Да тут же тупик! — донесся оттуда чей-то сердитый голос. — Куда ты завел нас? Не видно ни зги!
— Ви мне так хорошо заплатили, шо я просто не мог заблудиться! Ви только стеночку аккуратно подвиньте!
— Да я тобой сейчас эту стеночку подвину!
— Да ви только попробуйте!
Судя по тому, что рухнула еще одна стена, кузнец предпочел ее прободать, а не подвигать. В камеру ввалилась команда Виталика с Семеном во главе, и в ней сразу стало тесно.
— Капитан, ты где? Ой, — осекся Семен, увидев царицу, и вжал голову в плечи.
— Тихо, — подняла ручку Василиса. — Что-то мне говорит, что вы не последние.
Она не ошиблась. Неподалеку от хода, пробитого Янкой и Васькой с Жучком, что-то зашуршало, заскрежетало, и оттуда донесся приглушенный камнем голос:
— Отче, отче, поаккуратней киркой работайте! Вы же мне чуть глаз не выбили!
Из стены выпало несколько камней, и в камеру просунулась всклокоченная голова Патриарха Всея Руси Алексия Третьего.
— И вы здесь, ваше святейшество, — укоризненно покачала головой царица, — тоже по душу царского сплетника пришли?
— Грешен, матушка, — честно признался патриарх. — Денег в этого отрока много вложено, а церковь не любит терять деньги, предназначенные на святое дело. Да и не верим мы, что царский сплетник на государя помышлял. Мученик он, мученик! Раз на святое дело подписался, значит, не злодей он, а мученик! Не верим!
— Интересно, вы последние или еще кто сюда пожалует? — усмехнулась царица.
— Да из людей сплетника здесь вроде все, — пожал плечами Федот.
— Сюда не только его люди хотят прорваться, — фыркнула Василиса, и все тут же получили подтверждение ее слов.
Раздалась третья стена, и в черном проеме еще одного подземного хода появились покачивающиеся фигурки Кощея Бессмертного и Дона. Они стояли в обнимку, старательно придерживая друг друга, чтобы не упасть.
— Ну и где наш сплетник? — помычал Дон. — Мы его долго будем ждать?