Царственный паяц
Шрифт:
Игорь-Северянин
4
24 мая 1912 г.
Мне дорогой Валерий Яковлевич!
Радостно благодарить Вас за Ваш щедрый и прекрасный дар нашему изданию.
Крылю Вам свой сердечный привет, сердечную признательность. Надеюсь, Вы и
впредь не оставите наше издание своим вниманием.
Это лето я хочу проводить всюду, и, если Вы вспомните обо мне, направляйте,
пожалуйста, письма на мой постоянный столичный
Давно собираюсь Вам сообщить, что Г^ааль-Арельский и Георгий Иванов,
«оставаясь со мною в лучших отношениях», в ректориате Академии Эгопоэзии больше
не состоят и «Футуризму не сочувствуют»: гг. синдики «Цеха поэтов» «нашли
несовместимым и то и другое», и вот - «им пришлось делать выбор»...
Все это, конечно, смешно, но и грустно: Гр<ааль>-Ар<ельский> - одаренная натура,
а Иванов обладает вкусом. Впрочем, мне остается только преклониться перед их
решением... Прошу Вас принять мои блестящие пожелания, дорогой Валерий
Яковлевич!
Любящий и уважающий Вас
Игорь-Северянин
912 Столица на Неве Май, 24
5
30
сентября 1912 г.
Мне дорогой Валерий Яковлевич!
Это лето я провел в Веймарне, в четырех часах езды от Петербурга, и неоднократно
мечтал написать Вам оттуда, но полагал, что Вы в отъезде и письмо мое может не
застать Вас в Москве.
Только в августе — мне привезли на дачу «Русскую мысль» с Вашим обзором
текущей поэзии, и теперь, надеюсь, что Вы уже дома, я выражаю Вам за Вашу заметку
обо мне сердечную благодарность и свое постоянное признательное воспоминание.
Вскоре владелец газеты «Петерб<ургский> глашатай» издает третий альманах -
«Орлы над пропастью» - и, вследствии этого, ведет в настоящее время переговоры с Ф.
48
К. Сологубом, который, кажется, примет участие в нем. Пока я еще остаюсь
сотрудником этой газеты, так как г. Игнатьев, во внимание к моей категорической
просьбе, решил впредь воздерживаться от «выявлений» вроде «инкрустаций» второго
альманаха... Ныне подобные «трюки» я нахожу уже излишними Даже для газеты, а в
альманахах их положительно недопустимыми. В случае игнорирования моего
«ультиматума» я немедленно выхожу из состава Дирекции.
Я горячо хотел бы просить Вас прислать что-либо и для третьего альманаха, но я
этого не делаю, боясь злоупотреблять Вашей трогательной любезностью.
В заключение мне хочется Вам сказать о своем страстном желании видеть Вас
лично, и, я надеюсь, если Вы будете в Петербурге, Вы доста
вите мне случай говорить с Вами:
Любящий и уважающий Вас Игорь-Северянин
30 сент. 1912 г. СПб.
Р. Б. Вернулся из Веймарна 1 сент<ября>. И весь этот месяц собирал по просьбе С.
А. Венгерова био-библиограф<ические> о себе сведения для его труда: «Русск<ая>
лит<ература> XX века» (изд. т-ва «Мир»). И. С.
в
10
октября 1912 г.
1912. X. 10
Мне дорогой, мой светлый Валерий Яковлевич!
Не умея прозно благодарить Вас за Ваш новый драгоценный дар, обращаюсь к Вам,
в свою очередь, с сонетом. Примите его, не осудив строго: это - почти импровизация,
но она, - я чувствую, - органична. Вдохновенно ожидаю Вас к себе в конце октября, —
я так рад Вам! Любящий и уважающий Вас
Игорь-Северянин
«Орлы над пропастью» в наборе. Ваш сонет отправлен сегодня в типографию.
ВАЛЕРИЮ БРЮСОВУ
Сонет-ответ
(Акростих)
Великого приветствует великий,
Алея вдохновением. Блестит Любовью стих. И солнечные блики Елей весны
ручьисто золотит.
Ручьись, весна! Летит к тебе, летит Июнь, твой принц, бессмертник неболикий!
Юлят цветы, его гоньбы улики...
Божит земля, и все на ней божит.
Рука моя тебе, собрат — титан!
Юнись душой, плескучий океан! Самодержавный! мудрый! вечный гордо!
О близкий мне! Мой окрылитель! Ты - Ваятель мой! И царство красоты - У нас в
руках. Мне жизненно! мне бодро!
1912. Октябрь
Игорь-Северянин
7
20 ноября 1912 г.
Мне дорогой Валерий Яковлевич!
Только третьего дня я встал с постели, в которой пролежал около двух недель:
инфлюэнца, осложнившаяся ветрооспой. Теперь я чувствую себя очень слабым.
В бытность Вашу в Петербурге поджидал Вас еще раз к себе, и весьма сожалел, что,
по постоянной своей рассеянности, не узнал от Вас Вашего невского адреса: был
лишен удовольствия отдать Вам ласковый визит. Но я надеюсь, что Вы, когда вновь
будете в Петербурге, - доставите мне новую радость, заехав ко мне. Забастовки и
49
небрежность наших типографий сделали то, что альм<анах> «Орлы над пропастью»
вышел в свет только на днях, а мой «Эпилог» выйдет на две недели позднее
назначенного срока. После выхода упомянутого альманаха я вышел из состава