Царство палача
Шрифт:
– «Вы гений, мой друг Бомарше. Все идет как по маслу! Ее Величество переехала в новые апартаменты, и через потайной ход к ней уже приходили шевалье де Мустье и два других гвардейца. Они принесли костюм для короля. Его Величество очень ворчал, примеряя ливрею камердинера».
– «Когда намечен побег?»
– «Все произойдет между одиннадцатью часами и полуночью…» Ремарка: долго кашляет.
Бомарше рассмеялся».
– «Не беспокойтесь, дорогой Казот, о числе я вас не спрошу. Теперь – окончательный план. Сначала один из ваших гвардейцев…»
– «Граф де Мальден».
– «Думаю,
– «Нанятый кучер».
– «Какая чепуха! Зачем лишний свидетель? На козлах должен сидеть сам граф Ферзен, переодетый кучером».
Бомарше обратился к Ферзену:
– Так что это я, граф, дал сыграть вам роль кучера… Аплодисменты зала! – И Бомарше галантно раскланялся перед невидимой публикой.
И продолжил играть свою пьесу:
– «Итак, дорогой Казот, граф Ферзен отвезет их к заставе Сен-Мартен, где будут ждать Валори и большой экипаж, груженный всем необходимым». Здесь он прервал мою речь… Фигаро, текст Казота.
– «И здесь, на заставе, граф должен покинуть их».
– «Покинуть? Почему?»
– «Дальше все сравнительно безопасно. По всей дороге уже расставлены отряды, которые будут их встречать и сопровождать. Экипаж будет ехать с опущенными занавесками, а солдаты должны считать, что сопровождают казну с жалованьем – обычно она и перевозится в таких огромных каретах. Отряды будут двигаться метров на двести впереди и позади, а рядом с каретой будут скакать наши три гвардейца в одежде государственных курьеров. Вот и все, что я могу вам пока сказать… о дальнейшем».
– «Вы сказали достаточно… „Отряды будут встречать и сопровождать“, „солдаты должны считать“ – я уверен, что вы излагаете мне слова графа Ферзена. Но вы не хуже меня понимаете, дорогой Казот, что „будут“ и„должны“ – весьма опасные слова в дни революции. Дисциплина давно закончилась, и революционные солдаты радостно не слушаются офицеров-аристократов. К тому же разные скорости… карета старой власти, уверяю вас, будет двигаться медленно. А еще жара – все будут много пить, и потребуется часто останавливаться, чтобы путешественники могли справить естественные надобности. Но что самое ужасное – с Семьей в карете будет ехать тысячелетний этикет: все эти несессеры, еда на серебре, госпожа де Турзель и прочие его плоды… А революция – дама весьма быстрая и подвижная. Граф Ферзен – иностранец, он не до конца понимает, что сейчас у нас происходит. Но вы-то понимаете: слишком много винтиков, которые должны дружно сработать в нынешнем хаосе. А это нереально!»
– «Что вы предлагаете?»
– «Нужен один человек, который будет рядом с Семьей на протяжении всего
– «Он должен их покинуть. Он не может быть рядом с королевой в долгой дороге… и вы отлично знаете почему. Мы должны щадить чувства короля. Ее Величество это тоже хорошо понимает».
– Здесь ремарка, – сказал Бомарше. – «Бомарше надолго задумался. Наконец он сказал: „Хорошо, тогда у меня есть другая кандидатура“.
– «Так быстро?»
– «Я предполагал ваш ответ, Казот. Вы правы: честь дороже жизни, и король Франции не может быть смешным. Но чтобы ему не стать персонажем кровавой трагедии… короче, есть некий артиллерийский лейтенант, корсиканец, его полк стоит в Балансе. Он совершенно нищ, живет вместе с младшим братом, которому пытается дать образование, так что сам не всегда ест. Его рекомендовал мне в свое время для одной опасной истории с продажей оружия другой корсиканец – мой друг Саличетти, депутат Конвента. И операцию эту лейтенант провел блестяще… Я хочу, чтобы вы его повидали. Я за него ручаюсь».
– «Но если его полк стоит в Балансе…»
– «Я вызвал его. Он прибудет завтра в город и будет ждать вас рано утром».
– «Во сколько?»
– «В четыре».
– «Не понял…»
– «Я тоже вначале не понимал. Оказалось, он спит по три часа в сутки, так что день у него начинается в это время. С четырех утра он читает, пишет, а уже в семь у него начинаются артиллерийские стрельбы на полигоне. Он их не пропускает – считает, что наступает век пушек…
– «Я готов с ним встретиться. Но надеюсь…»
– «Конечно, знать он ничего не будет, пока вы не решите окончательно. Только не обращайте внимания на его рост. Он щуплый, но при этом необычайной силы. Саличетти рассказывал, что в военном училище он беспощадно лупил самых сильных сверстников, которые издевались над его смешным корсиканским акцентом».
Бомарше помолчал и обратился к графу:
– Вы по-прежнему хотите меня прикончить? Или – узнать все до конца?
– Продолжайте, – сказал Ферзен. И Бомарше продолжил:
– На рассвете Казот подъехал к моему дому. Было четыре пятнадцать, и лейтенант уже ждал его ровно пятнадцать минут. Я в полудреме слушал, как они разговаривали. Явление четвертое: Казот и лейтенант… Фигаро, текст за обоих!
Фигаро начал монотонно читать:
– «Вы что же, вправду никогда не спите, лейтенант? Ремарка: лейтенант только пожал плечами и сказал:
– Вы не находите, что жизнь слишком коротка, чтобы ее просыпать? Три часа на сон – это три часа, выброшенных из жизни. Поверьте, и это – мотовство…
Ремарка: Казот заметил книгу в руках лейтенанта.
– Что вы читаете?
– Кодекс Юстиниана. Я не читаю – учу наизусть.
– Зачем?
– Это мне пригодится.
– Вы хотите… издавать законы?