Царство Проклятых
Шрифт:
– Постарайся не выглядеть слишком взволнованным, иначе я могу подумать, что нравлюсь тебе.
– Радуйся. Моя симпатия для тебя опасна.
Я фыркнула.
– Почему? Ты бы уничтожил меня ради всех остальных принцев-демонов?
– Почти.
Он улыбнулся и жестом показал мне повернуться. Его пальцы ловко перебирали ленты, переплетающиеся за моей спиной, дергая и развязывая их с военной четкостью. Я придерживала переднюю часть лифа, чтобы она случайно не слетела, и через мгновение спина открылась, обнажив кожу. Морозный воздух пробежал по ней. Я никогда
Мне невольно лезли в голову мысли о том, как он делит с кем-то ложе, причем в самых ярких деталях. Я представляла, как безупречные ногти впивались в его спину, а длинные загорелые ноги обвивали его бедра, и тихие стоны удовольствия вырывались, когда он ритмично двигался.
От этих мыслей меня охватило мрачное чувство. Я стиснула зубы, стараясь не судить себя строго, и повернулась. Если бы я себя не знала, то могла бы подумать, что я…
– Завидуешь. – Гнев легко уловил изменение моего настроения.
– Перестань читать мои эмоции.
Я резко взглянула на него. Выражение его лица было пустым. Ни малейшей искры юмора или злобы, все исчезло. Он стоял неподвижно, словно заставляя себя превратиться в глыбу льда. Как будто одна мысль о том, чтобы прикоснуться ко мне, была для него отвратительной.
– Испытания коридором еще продолжаются. – Он смотрел, как румянец окрашивает мои щеки в глубокий красный оттенок, но не стал комментировать. Его внимание ненадолго переключилось на мою шею, затем он снова посмотрел мне в глаза. – Постарайся избавиться от эмоций, насколько это возможно. С этого момента они будут только нарастать. Этот мир дышит не только страхом, он в равной степени процветает на грехах и желаниях.
– Разве желание не то же самое, что похоть?
– Нет. Ты можешь желать богатства, власти или статуса. Дружбы или мести. Желания – это более сложные потребности, чем грехи. Иногда они хороши. В других случаях они отражают неуверенность. На мир влияет тот, кто правит им. Однажды мы все станем частью этой игры.
Отведя взгляд, он отошел, снял корону и лег на самый край хвойного настила, чтобы мне хватило места повернулся лицом в противоположном направлении. Но даже в таком положении мы находились так близко друг от друга, что едва можно было просунуть ладонь.
Завидую. Когда он сношается с кем-то.
Какая нелепость, особенно после его предательства, но меня не прекращало терзать чувство ревности. Я тихо выругалась и сосредоточилась на том, чтобы взять эмоции под контроль. Меньше всего мне хотелось погрязнуть в семи грехах и дать возможность преисподней питаться моими чувствами. Я отбросила металлический корсет, приспособление для пыток, и натянула его рубашку. Она была огромной, но мне было все равно. Она сохраняла тепло и пахла им. Мятой и летом. И чем-то определенно мужественным.
Я посмотрела на Гнева. Он все еще лежал без рубашки, несмотря на морозный воздух. Кроме обтягивающих брюк, на нем была только
– Ты не наденешь пиджак?
– Перестань гонять грязные мысли обо мне и отдохни.
– Стоило убить тебя, когда у меня был шанс.
Он повернулся, чтобы посмотреть на меня, его взгляд медленно и извилисто проскользнул от моих глаз по изгибу щек и остановился на губах. Спустя некоторое время он сказал: «Спи».
Я вздохнула, затем опустилась на землю и накинула плащ, как одеяло. Небольшое пространство быстро наполнилось ароматом кедра и сосны. Снаружи завывал ветер. Через мгновение обрушился град. Однако в наше убежище не проникло ни капли.
Некоторое время я лежала, слушая, как дыхание демона становится медленным и ровным. Убедившись, что он спит, я снова взглянула на него; он спал так, словно ему не было дела до этого мира: как высший хищник в глубокой спячке. Я не отводила глаз от мерцающих чернил на его плечах, строчки на латыни были так бледны, что едва можно было что-либо разобрать. Вопреки здравому смыслу, я позволила себе проявить любопытство, что же было для него настолько ценно и важно, чтобы навсегда запечатлеть это на своем теле. Я хотела раскрыть его душу и читать его как книгу, узнать самые глубокие секреты и истории о его становлении.
Какая дура.
Я старалась не замечать, как его сползающая по локтю татуировка сочеталась с моей. Его двойные полумесяцы, полевые цветы и змеи напомнили мне сцену из сказки, запечатленную на фреске дома. Что-то о богах и монстрах. Я отчаянно пыталась не думать о том, как страстно желала пройтись по его татуировкам сначала кончиками пальцев, а затем губами. Ощутить, узнать. Старалась убежать от мыслей о том, как уложив меня, он занимается со мной любовью. Как его твердое, мощное тело движется во мне, глубоко внутри…
Еле выбросив порочные образы из головы, я поразилась, насколько они оказались сильны. Коварный Коридор Греха. Сейчас меня, очевидно, проверяли на похоть, и, глядя на своего попутчика, с которым я делила ложе, это испытание было опаснее любой адской твари, бродящей в темноте и жаждущей моей крови. Не знаю, сколько прошло времени, но сон в конце концов нашел меня.
Некоторое время спустя я пошевелилась. Бушевала буря, но не она меня разбудила. Теплое ритмичное дыхание щекотало мою шею. И где-то в ночи меня, должно быть, одолел демон. И, что удивительно, никто из нас не пошевелился.
Гнев лежал позади меня, одна тяжелая рука собственнически обхватила меня за талию, как будто какой-нибудь незваный гость мог осмелиться украсть то, что он считал своим. Надо было бежать. И не только ради приличия. Такая близость к нему была похожа на игру с огнем, и я уже чувствовала его жар, но не торопилась шевелиться. Мне нравилось ощущать его руку на своем теле, ее тяжесть, и его запах, обвивающий меня словно питон. Мне хотелось, чтобы он возжелал меня, почти так же сильно, как я хотела, чтобы он был моим. В тот момент, когда пришла эта мысль, он перестал дышать ровно.