Царство Золотых Драконов
Шрифт:
– А вот мне интересно, что за общие дела могут быть у Текса Армадийо с Сектой Скорпионов, - прошептал Александр.
– Надо полагать, ничего стоящего, - сказала Надя.
– Ты считаешь, что речь идёт о наркотиках? Вспомните, он же говорил в самолёте, что марихуана и опиум диким образом растут в Запретном Царстве.
– Надеюсь, этот человек всё же более не попадётся на нашем пути, хотя, если подобное и случится, лично я не хочу с ним связываться. Все меня поняли? – твёрдым тоном произнесла бабушка.
Ребята кивнули, а писательнице, тем не менее, удалось уловить взгляды, которыми те обменивались между собой, и по ним понять, что любопытство Нади и Александра куда сильнее любого предупреждения с её стороны.
Спустя час группа «Интернэшнл
Было очевидно, что женщина – опытная путешественница, однако ж, одежда и остальные вещи выглядели вполне аккуратно. Члены же экспедиции от «Интернэшнл джиографик» в своей выцветшей и порядком помятой одежде с тюками и рюкзаками, напротив, скорее напоминали собой беженцев, спасшихся от очередного стихийного бедствия.
Самолёт оказался какой-то допотопной моделью с гребным винтом, способный взять на борт лишь восемь пассажиров да двух членов экипажа. Прочие путешественники были сплошь индусы, имевшие какие-то дела в Запретном Царстве, да ещё и некий молодой доктор, только что окончивший университет в Нью-Дели и возвращавшийся в свою страну. Путешественники единодушно заметили, что данный самолётик не внушает нужного доверия, чтобы на нём можно было спокойно бросить вызов Гималаям. Пилот же, улыбаясь, с уверенностью возразил, мол, бояться нечего: за десять лет его работы ещё не было ни одного серьёзного происшествия, несмотря на весьма сильные ветры, как правило, гуляющие в здешних пропастях.
– В каких ещё пропастях? – спросил обеспокоенный Жоэль Гонсалес.
– Надеюсь, вы сможете их увидеть, это поистине потрясающее зрелище. Лучшее время для рейсов, безусловно, с октября по апрель, когда небо совершенно безоблачно. Стоит появиться облакам, как сразу же ничего не видно, - сказал пилот.
– Сегодня малооблачно. Как же нам поступить, чтобы не врезаться в горы? – спросила Кейт Койд.
– Облака расположены достаточно низко, а вскоре прояснится и всё небо, сеньора. К тому же я знаю этот путь наизусть и вполне могу летать с закрытыми глазами.
– Всё же надеюсь, что вы их как следует откроете, - сухо возразила она.
– Полагаю, что через полчаса облака уже останутся позади, - успокоил женщину пилот и добавил, что им ещё повезло, потому что обычно рейсы задерживались на несколько дней, и зависело это исключительно от погодных условий.
Довольные, Ягуар и Орлица убедились, что на борту самолёта не было Текса Армадийо.
– 7 –
В Запретном Царстве
Никто из путешественников, кстати, летевших впервые данным рейсом, не был готов к тому, с чем на самом деле пришлось столкнуться. Всё оказалось гораздо хуже американских горок в парке аттракционов. Людям закладывали уши, и те ощущали пустоту в желудке, пока самолёт, точно стрела, поднимался вверх. Внезапно он совершил пикирование на несколько сотен метров, и тогда пассажиры почувствовали, будто их внутренности пристали к мозгам. Когда только показалось, что ситуация слегка нормализовалась, пилот резко отклонился под острым углом, желая таким способом избежать гималайскую вершину, и все практически повисли вниз головой, после чего пилот ещё раз повернул под тем же углом, но в противоположную сторону.
Из окошек по обеим сторонам можно было видеть горные склоны, а внизу, причём очень далеко, находились невероятных размеров обрывы, дно которых еле просматривалось. Одно неверное движение либо же короткое колебание пилота,
Индийский торговец и доктор из Запретного Царства замерли на своих местах, весьма нервничая, хотя подобный опыт, как те сами и сказали, они переживали и ранее. Со своей стороны, члены экспедиции «Интернэшнл джиографик» держались за собственные животы обеими руками, стараясь управиться с тошнотой и страхом. Все сидели молча, включая и Жоэля Гонсалеса, ставшего белым, точно простыня, шепчущего молитвы и поглаживающего серебряный крестик, который всегда носил на шее. Путешественники отметили спокойствие Джудит Кински, устроившейся поудобнее, чтобы без всяких тошноты и головокружения пролистать книгу о тюльпанах.
Полёт длился несколько часов, показавшихся пассажирам несколькими днями, в конце которых, совершив очередное пике, все высадились на взлётно-посадочной площадке, наполовину заполненной растительностью. С воздуха людям удалось увидеть чудесный пейзаж Запретного Царства: среди величественной цепи покрытых снегом гор простирались одна за другой узкие долины вперемешку с плоскими площадками на склонах холмов, на которых находилась роскошная субтропическая растительность. Здешние деревни не что иное, как множество белых кукольных домиков, разбросанных то здесь, то там в практически недоступных местах. Столица располагалась в узкой и длинной долине и со всех сторон была зажата горами. Казалось, там не представлялось возможным совершать манёвры на самолёте, однако ж, пилот своё дело знал очень хорошо. Когда, в конце-то концов, транспорт коснулся земли, все зааплодировали его удивительному мастерству. С великим трудом путешественники встали на ноги и, спотыкаясь, пошли вперёд к выходу, с ощущением того, что в любой момент вполне может случиться обморок либо кого-то вырвать, за исключением, конечно же, невозмутимой Джудит Кински, сохранявшей своё привычное хладнокровие.
Первой добралась до дверей Кейт Койд. Порыв ветра ударил в лицо, приведя женщину в чувства. Удивившись, в начале лестницы та увидела потрясающей вязки ковёр, расстеленный прямо от самолёта и до двери небольшого здания из неоднородной древесины с крышами-пагодами. По обеим сторонам ковра стояли местные дети с полными цветов корзинками. Вдоль всего маршрута тянулись узкие жерди, на которых развевались длинные шёлковые знамёна. Несколько музыкантов, одетых во всё яркое и огромные шляпы, играли на барабанах и духовых инструментах.
У подножья лестницы ожидали четверо сановников в парадной форме. Так на всех были шёлковые юбки, перевязанные на талии тугими поясами тёмно-синего цвета, бывшими отличительным знаком занимавших пост министра, и длинные пиджаки, расшитые кораллами и бирюзой. Завершали этот наряд высокие меховые шапки, оканчивающиеся перехваченными лентами золотыми украшениями. В руках те держали изящные белые шарфы.
– Вот тебе на! А я и не ожидала подобного приёма! – воскликнула писательница, разглаживая пальцами седые пряди и ужасающего вида пиджак с множеством карманов.
Она спустилась в сопровождении своих товарищей, улыбаясь и здороваясь за руку с каждым, однако ж, схожей ответной реакции по отношению к себе женщина так и не дождалась. Они прошли перед сановниками и детьми с цветами, не удостоившись от последних даже взгляда – для них этих путешественников будто бы и вовсе не существовало.
Позади них спускалась сама Джудит Кински, спокойная, улыбающаяся и, как и всегда, выгодно себя преподносившая. Как раз в этот момент музыканты начали играть на своих инструментах, создавая оглушительный грохот, дети же стали бросать на проходивших лепестки цветов, тогда как сановники им низко кланялись. Джудит Кински поприветствовала всех лёгким поклоном, затем протянула руки с распростёртыми на них белого шёлка шарфами, называемыми молитвенные шарфы катас.