Царство. Пророчество
Шрифт:
– Паскаль, – позвала его Кенна, хватая платье с пола и влезая в него. Она пыталась надеть его, но бесполезно, у него были оторваны пуговицы. – Все хорошо! Пожалуйста, вернись!
Но когда она, наконец, выглянула из комнаты, Паскаль уже повернул в другой коридор и звук его шагов стал тише.
Глава 4
– Еще вина, моя королева?
Мария смотрела на слугу, протягивающего ей бутыль красного вина. Она изучала его темные глаза, его губы, стараясь найти что-то подозрительное. Невозможно понять, кому можно доверять.
– Нет, спасибо, – сказала она. Вроде бы слугу зовут Томас,
«Потому что сейчас ты здесь королева», – напомнила она себе.
День почти подошел к концу, а Мария все еще не привыкла. И хотя она была королевой с шестого дня жизни, реально править ей еще не доводилось. До этого момента.
– Но, пожалуйста, убедись, что у остальных гостей есть все, что они могут пожелать, – она старалась, чтобы все выглядело так, будто не было паузы, во время которой она вспоминала о своих обязанностях. – Особенно у моего дяди.
Мария посмотрела через стол на герцога де Гиза. Брат ее матери был важным господином, склонным к вспыльчивости. Было лучше оставаться у него в фаворе, и она решила, что вино только поможет их отношениям. Слуга кивнул и ушел к другому концу стола.
Мария осмотрела зал. Ей не хотелось признавать это, но Екатерина проделала исключительную работу, организовывая ужин в столь короткий срок. Это был поминальный пир в честь усопшего короля, и на него явно не поскупились. С балок потолка свисали венки. Столы, сервированные лучшим начищенным серебром, украшали букеты роз. Мария слышала, как слуги сплетничали о невероятном количестве еды, которую скоро подадут: девять блюд, включая фазана, зажаренного молочного поросенка и креветки на гриле.
Несмотря на грустный повод, в комнате шла оживленная беседа. Грир сидела рядом со своим нареченным, лордом Каслроем, и разговаривала о скором переезде в его земли на юге. Каслрой, как обычно, перевел разговор на торговлю перцем, и Мария заметила скуку на лице Грир. На ее лице всегда отражалась тоска, когда жених упоминал торговлю пряностями, что в присутствии Марии случалось невероятное количество раз.
Несколько других столов были полупустыми – напоминание о том, что происходило за стенами замка. С распространением чумы толпа придворных заметно уменьшилась, лорды и леди не решались путешествовать, опасаясь подцепить болезнь в дороге. Лорд Фифе, седой мужчина в красной одежде, был одним из тех, кто успел проникнуть за ворота до того, как они опустились. Мария не позволила себе больше одного раза задать ему вопрос о прогрессе чумы. Он что-то видел в дороге? Он приехал по южному пути или северному? Франциск, вероятнее всего, поехал на север к деревне, где была Лола.
Ей было неприятно представлять свою подругу, в одиночестве переживающую боль. Между ними столько всего произошло, но Мария и Лола стали лишь ближе, охраняя тайны друг друга, стараясь все устроить таким образом, чтобы о Лоле позаботились, когда появится ребенок. Мария испытала такое облегчение, когда в нужное время появился лорд Джулиан, пожелавший жениться на Лоле. Никто не знал, что ребенок был от Франциска, никто бы и не узнал. Так хотела Лола, и это, без сомнения, было бы лучше для ребенка. А вдруг Лола больна, изменится ли ее решение? Ужасно было думать об этом, но Мария надеялась, что Франциск привезет дитя ко двору и его будут растить
Мария пригладила волосы, стараясь думать о чем-то спокойном и приятном. Только Нострадамус казался таким же растерянным, как и она. Он сидел за столом напротив нее, склонившись над пустой тарелкой, сдавив виски пальцами. Он был придворным прорицателем. Несмотря на его близкие отношения с Екатериной, он казался хорошим человеком с добрым сердцем, что было редкостью для французского двора. Но с тех пор, как его посетило видение о том, что Мария станет причиной смерти Франциска, она старалась держаться от него на расстоянии. Подобная сила, подобное знание будущего пугали ее.
– Мария? – Она обернулась и встретилась взглядом с Грир. – Ты слышала, что я сказала?
– Прости, я отвлеклась. Так что ты говорила?
Грир прикусила губу, как обычно делала, когда нервничала:
– Лорд Каслрой, – она легко кивнула на безучастного мужчину, сидевшего напротив нее, – говорил о чуме. Один из стражников сказал, что толпа у ворот растет.
– Чума, – повторила Мария, кивнув. – Да это ужасно.
Она посмотрела вокруг, надеясь отвлечься на что-то другое. Группа у камина танцевала. Рыжеволосая женщина смеялась, откинув голову.
– Это повлечет за собой хаос, – громко сказал мужчина, сидящий рядом с Каслроем, качая головой. – Я помню, как чума пронеслась в прошлый раз. Это…
– Да ты был слишком мал, чтобы помнить это, – перебил его более старший придворный, сидящий в конце стола, седовласый мужчина с длинной кудрявой бородой. – Давайте я расскажу, как это было…
– Не лучшее время, чтобы остаться без короля, – пробормотал лорд, сидящий рядом с Грир, и Мария напряглась.
– У нас есть король, – огрызнулась Екатерина с другого конца стола. Ее рыжие волосы были собраны в высокую прическу, стоячий воротник платья обрамлял лицо. По залу немедленно пронесся шепот. – Мой сын, Франциск. Если вы забыли.
– Нет, ваша милость, я не забыл, – пробормотал лорд, густо краснея в тон воротничка своей туники. Он уставился вниз на свою тарелку, но у Марии было смутное предчувствие, что пройдет не много времени, прежде чем он снова озвучит двору свое мнение.
– Но вы подняли важный вопрос. Пусть и идиотским способом, – продолжила Екатерина в своей обычной резкой манере. – Где сегодня мой сын, король?
Она перевела взгляд на Марию.
Эти холодные серые глаза. Хотя у Марии и Екатерины на прошлой неделе были общие интересы, Мария не любила быть объектом ее внимания. Бывшая королева была расчетливым манипулятором. Когда она была добра, Мария гадала, а не замышляет ли она что-то. Когда гневалась, Мария с напряжением ждала, на кого она направит свой гнев. Екатерина знала, что Франциск покинул дворец и отправился за фрейлиной Марии, но ей не была известна причина этого поступка, о состоянии Лолы знали лишь несколько человек.
«Она не знает, – напомнила себе Мария. – Она никак не могла узнать».
Но сейчас, под проницательным взглядом Екатерины, ее уверенность таяла. Она думала о двери в комнате, ведущей в туннели, о том, что та была приоткрыта. Мария, как только прочла письмо Лолы, тут же сожгла его, но она разволновалась от мысли, что камин сегодня не чистили. Могли остаться какие-то кусочки. Это Екатерина приходила к ней в комнату? Нашла ли она сожженное письмо, в котором можно было еще разобрать некоторые слова? Королева уже пыталась хладнокровно убить ее. Хотела ли она повторить это снова?