Цель и средства

Михановский Владимир Наумович

Альвар тряхнул головой, прогоняя минутную слабость. Нет, длинный Биг не мог во всем ошибаться. Остается последний шанс – Лиго Ставен.

Этот шанс должен быть беспроигрышным.

8. ПОСЛЕДНЯЯ СТАВКА

В полете Альвар Жильцони снова и снова возвращался мыслью к списку длинного Бига.

…Лили Шарло, глухая примадонна Восточного балета, бесподобная в танце, но ничего – увы! – не смыслящая в физике.

…Антон Пульвер, пожилой клерк торгового дома «Либин и сыновья», который был совершенен в устном

счете, мог соперничать с электронным калькулятором, но с единой теорией поля был знаком только в объеме популярной книжки Марка Нуша.

…Крон Флин, центрфорвард национальной сборной среди людей по футболу, один из тех, кто призван возродить спорт. Этот изучал один из разделов физики – механику. Но с какой целью делал он это!

…Еще одна кандидатура – он сам. Он, Альвар Жильцони, верил, что сможет завершить единую теорию поля. Понадобилось полтора десятка лет исступленного труда, чтобы убедиться в несостоятельности и этой кандидатуры.

Неужели Мензи столь же плохой пророк, как и длинный Биг?

В пункте, названном длинным Бигом, Лиго Ставена не оказалось.

Не без труда Альвару удалось выяснить, что юный акробат покинул город, бог весть почему разругавшись с местной захудалой труппой.

– Представляете, – с возмущением говорил Альвару антрепренер, похожий на пожилую ведьму с приклеенными усами, – он назвал артистов, своих коллег, стадом тюленей! Говорил, что они ни на что неспособны, кроме как передоверять все белковым. Сманил с собой нескольких приятелей – и был таков.

– Но сам-то Лиго чего-нибудь стоит? – спросил Жильцони. Пока что визит его не принес никакой пользы: бестолковый старикашка не догадался даже выяснить, в какую сторону направил стопы обиженный Лиго Ставен.

Вопрос Альвара озадачил антрепренера.

– Если уж откровенно… – старик на минуту задумался. – Лиго имел, пожалуй, право свысока относиться к своим коллегам.

– Почему?

– Видите ли, через мои руки прошло много артистов. Видел я и разных акробатов. Одни были получше, другие похуже…

– А Лиго?

– Этот особенный.

– Мастер? – подсказал Жильцони.

Антрепренер покачал головой:

– Даже не это. У Лиго бывают и промахи, правда, чрезвычайно редко. Но знаете, как говорят на востоке? Лев с изъянами – это лев, а муха без изъянов – всего лишь муха. Понимаете? Лиго отличался от других артистов, как орленок отличается от цыплят.

– Улетел орленок.

– Понимаете, у этого чертова юнца абсолютная координация движений, – продолжал антрепренер. – Этот алмаз еще не отшлифован, и блеск его угадывают немногие. Но придет время, когда это увидят все.

– Лиго Ставен чем-нибудь занимался, кроме акробатики? – спросил Жильцони.

Старик ответил сухо:

– Женщины его не интересовали.

– Ставен читал какие-нибудь книги?

– Вы ошиблись адресом, – отрезал антрепренер, и усы его встопорщились.

– Шпионство не по моей части.

Жильцони заметил, что руки старика дрожат.

– Я репортер, – успокоительно произнес Альвар и похлопал по блокноту, вытащенному из кармана. – Я слышал о Лиго Ставене, и он меня

заинтересовал. Думаю, что, учитывая ваши лестные о нем высказывания…

– Мальчишка! Щенок! – выпалил старый антрепренер, задохнувшись от ярости.

– Простите? – опешил Жильцони.

– Я имею в виду не вас, а Лиго. Он ни в грош не ставит ни опыт старших, ни их советы. Мне, – ударил себя в грудь антрепренер, – посмел заявить, что я ничего не смыслю ни в перекладине, ни в батуте. Представляете? Мне, который сорок пять лет отдал цирку.

После антрепренера Жильцони поговорил с артистами. Кто-то из них припомнил, что Лиго с приятелями на свой страх и риск собирались пуститься в турне по Западному побережью.

Альвар решил не теряя времени двинуться на розыски Лиго Ставена.

Уже через несколько перелетов, остановившись наугад в маленьком городке, он обнаружил в местной газете коротенькую заметку, в которой описывалось вчерашнее выступление бродячей труппы.

Жильцони внимательно изучил полтора десятка строк. В конце заметки безымянный автор отмечал, что неплохое впечатление на публику произвел молодой акробат Лиго Ставен.

Это напоминало игру в прятки. След Ставена то терялся, то отыскивался вновь. Догнать акробата никак не удавалось – они натыкались лишь на отчеты о прошлых его выступлениях.

Вскоре Жильцони подметил любопытную вещь. Тон отчетов по отношению к Лиго Ставену в местной прессе становился все более восторженным.

Прошло короткое время, и Лиго Ставену газеты стали посвящать чуть не весь отчет, лишь в конце упоминая остальных артистов труппы.

Уже почти утратив надежду, Жильцони в одном из прибрежных городишек – Тристауне – наткнулся на афишу, извещающую жителей о приезде акробата Лиго Ставена с труппой.

Альвар обратил внимание, что афиша именовала Лиго Ставена «знаменитым».

Всюду Ставен давал по одному представлению, здесь же решил выступить четыре раза.

– Знаешь, мы похитим этого акробата, – сказал Жильцони своему помощнику.

– Куда его увезем?

– В Воронье гнездо.

– И тогда…

– Тогда ты получишь свой миллион, – нетерпеливо перебил Жильцони. – А пока вот тебе сигареты с цеоном.

Исав поспешно схватил протянутую ему пачку сигарет.

В пачке не хватало только одной сигареты. Жильцони израсходовал ее – правда, без всякого результата – на Антона Пульвера. После посещения младшего клерка он снова тщательно заклеил пачку.

Исав вертел в руках пачку, с вожделением глядя на нее.

– Без глупостей, Ис, – предупредил Жильцони.

– Одну сигарету, хозяин…

– Нет.

– Одну затяжку…

– Цеон тебя погубит.

Исав погладил свой затылок:

– Он боль утихомиривает.

– Позволь мне знать, что тебе полезно, а что вредно, – резко произнес Жильцони. – Разве не я тебя воскресил?

– Ты, хозяин, – вздохнул Исав и спрятал сигареты в карман.

– Действовать будем так, – сказал Жильцони. – Нужно выследить это юное дарование. Главное, чтобы не было свидетелей. По моему сигналу ты закуришь и выпустишь ему дым прямо в лицо. Ясно?