Цель – милосердие. Между психологией и Богом, или 20 лет в трансперсональной психологии
Шрифт:
Откуда он такой? Почему такой? Как можно помочь? Да и что такое «помочь»? Представьте себе, что в человеке живёт дух какой-нибудь другой цивилизации? Для которой (вспомним «Кин-дза-дза»), вполне нормально превратить человека другой планеты в кактус… Или ещё что… Как помочь, они так живут, и, допустим, изменив человека, мы делаем его изгоем своего общества… Где его поведение – норма, а наше поведение – болезнь.
От нас не требуется судить-осуждать, мы вправе защищаться, защищать себя, детей, близких от такого поведения. Но это выбор ответной реакции, но не суд и осуждение.
2.7. Осуждаемые совестью
Человек не осуждаем, в том смысле, какое человек вносит в слово «судить». И
Чистота Иоанна уже в плоде (да и в родителях). Слава Богу, нам отвечать за себя, а не за 7 колен (2+4+8+16+32+64+128=254, правильно? Только прямых родителей). Со своими грехами, дай Бог разобраться и очиститься в исповеди. Если «за себя», то уже с зачатия мы разные. Разные в духовности, в близости к Богу, к «благочестию и чистоте». Быть более или менее грешными – не наш выбор. Индуист может отнести свойства души к предыдущей жизни (а почему только предыдущей? Кто утвердил ТОЛЬКО такие причинно-следственные связи?). Но для христианина есть факт – души разные от рождения, от зачатия. Разные от Бога. (И разные от родителей). Разные по духовности, и по чистоте. Поведение и грехи не являются выбором человека. И значит, он не подлежит суду (осуждению), и об этом «не судите» – не делайте глупостей. Эту-то цепочку причин и видит от самого начала до конца Бог, потому от Него и всепрощение. Но самоосуждение есть, есть суд совести, обнаженная душа рано или поздно с этим встречается. И есть боль, которую человек своим несовершенством приносит и себе и другим. И причины этого – грех, и это требует исцеления исповедью и покаянием. И ради уменьшения боли и страданий в своей жизни, и жизни близких…
3. Грехи
3.1
Суть грехопадения, отпадения от Бога и состояла в том, что люди потеряли веру в то, что они достойны Его Безусловной Любви. Потому и листиками прикрыли своё «непотребство», как они думали. Бог-то это предвидел, но отменить свободу мыслить (пусть и ошибочно – а мы иначе умеем? – не мог). Без свободы мышления – люди стали бы программируемыми роботами.
Грехопадение стало корнем бед – в первую очередь несчастьем, а не ослушанием.
3.2
Тяжело мне будет в посмертьи, так мне кажется. Ни какой ум, никакой жизненный опыт или знания не помогут.
Вспомнится… – Когда всё вспоминается – в тысячу раз острее. В какой ад меня затянут эти воспоминания?
Вспомнится, как мне нет 30 и я «по Споку» оставляю засыпать старшего сына одного в тёмной комнате. Сколько ему было – год? Два? (детские страхи… без родителей, в темноте… Я и сейчас плачу, вспоминая). Можно сколько угодно говорить о пластичности детской души, но это избегание и самооправдание. Мне больно, очень больно в памяти, а значит, это оставило след и в душе сына.
Я вспомню, и в какой круг ада это меня затянет? Как вёл за ручку его в сад, как он (сколько ему было – 1,5? 2? 3?), идёт, я его уговариваю, что папе на работу, маме на работу, его работа – садик. Он сжимает зубы, чтобы не заплакать, мы подходим к калитке садика, и он не может сдержаться – ревёт. И, когда я приходил за ним – забирать, я слышал его плач. Однажды я пришёл раньше, и он взял меня за руку и повел в спальню, и вёл по проходику между кроватками, и показывал на горшки, без слов, сказать не умел… и я понял, это деток высаживали на горшки перед дневным сном… Надолго… Или пока не пописаешь?
Я вспомню, как тёща обманом завлекла старшего к себе домой, и он – ему и трёх не было – заигрался с машинкой большой, пожарной, и тёща сказала: «Пусть останется на ночь, утром я приведу его к вам домой», и внутренний голос подсказывал мне «не оставляй», и легко было – увести, достаточно
Господи, дай Бог мне выдержать. Когда умру, пришли мне духа прощения… Себя…
Я вспомню, как женщина была беременна моим ребёнком, и твёрдо решила сделать аборт. Я пытался отговорить её. Душа ребёнка приходила ко мне. Спросила, смогу ли я отговорить мать, не делать аборта? Я сказал: «Нет, не смогу». Я знал характер женщины… Когда женщина пришла на аборт, у неё была замершая беременность…
Я вспомню, как в воскресенье почувствовал, что следующий день для бабушки будет последний… Нужно было остаться, позвонить на работу, сказать, что сегодня не приду (начальник, правда, был не очень человечный – но при чём здесь оправдания). Я пошёл к участковому врачу, хорошая была женщина, и спросил «если я почувствую, что у бабушки последний день, можно ли мне остаться дома, выпишет ли она мне больничный». Доктор ответила, что да. И я, придурок (!), поехал на работу, думая, что на следующий день останусь дома. Бабушка в тот день умерла без меня… мне позвонили, я приехал, помню, что на моём лице застыла маска, почему-то с улыбкой, мне кажется, от этой маски я отходил годы… И это я вспомню после смерти, и с болью, с самообвинением в малодушии. А бабушка, её душа, конечно, меня простила…
Я вспомню и сестру Наташку, её смерть. Наташка любила меня. Умирала она в Красноярске, написала мне, что, если хочу в последний раз в жизни увидеть ее, чтобы приезжал. А я мотался с семинарами по городам и весям. Написал в несколько красноярских психцентров, не хотят ли они моего семинара, я бы приехал. Ответа не было… И мне бы взять, придурку! билет и прилететь, на что я понадеялся, почему отнесся как… Наташка умерла. Живой я её больше не видел. Да, молюсь… Но и это моё малодушие, сдаётся мне, вспомню после смерти… И да поможет мне Бог, да поможет моей совести, простить себя. Больно…
Я не вспоминаю, обо всём этом сейчас. Но я знаю, что я вспомню в посмертьи, и очень – очень (!) остро вспомню! и дай Бог мне вспомнить в тот момент о Боге, воззвать к Его Милосердию, Прощению (его духу Прощения, чтобы я сумел простить себя), дай Бог вспомнить Его Искупление грехов человеческих…
ДАЙ БОГ!
Да не затянет меня в ад самоосуждения, в ад бесконечного страдания… Вы не представляете, сколь явственно, больно и остро это многое забытое-вытесненное вспоминается и сколь остро оно чувствуется. Исповедь, и генеральная исповедь, чтобы облегчить посмертные страдания… Я знаю, представляю… Мне кажется, это никто не представляет! И, пока не умер, представить не может. Молиться, замаливать. Каяться, смывать слезами – это монахи поймут… некоторые… Кто еще?
Господи, помоги!!!
4. Сравнение падений
4.1
Сравнение падений Иуды и Петра – для благодати Христа нет разницы. [6] Но интересно и другое, кажется для благодати и проникновения в души людей Бога Христа, для Его всепрощения нет разницы между падением Иуды и святостью преподобного. Столь велика Его Святость и Любовь, так поняты до дна все души, все причины и все события, которые привели к пятнам души, что Им все прощены.
6
«Даниэль Штейн, переводчик», Л. Улицкая.