Цель оправдывает средства. Том 2
Шрифт:
Так продолжалось несколько минут, прежде чем я сообразил, что Асока подмахивает мне попкой, двигаясь навстречу моему телу. Слегка усилив напор, я крепко схватил ее за бедра, с каждым разом погружаясь в нее чуть более нахраписто. Каждое мое движение сопровождалось стоном удовольствия со стороны тогруты, пока я не ощутил легкое дрожание всего ее тела. Одновременно с этим я чувствовал, как внутри меня подступает скопившаяся за несколько дней воздержания сперма, готовая вырваться наружу в скором времени. И желание этого заставляло меня с каждым движением наращивать
— Куда? — ляпнул я, сразу после этого сообразив, что сморозил глупость. Откуда ей вообще знать, о чем речь?
— Только не на лицо, — простонала девушка, мелкими глотками хватая воздух.
— Что за капризы? — возмутился я, сжав ее роскошные бедра руками.
Ответом мне было несколько возгласов с возрастающей интонацией.
Член несильно зажало внутри тела красавицы, после чего она, испустив протяжный стон, зарылась лицом в простыни. Спустя несколько фрикций после этого, волна наслаждения пробежала по моему телу, после чего мощным напором я излился внутрь партнерши.
Переждав, пока разбивающие ее спазмы первого в жизни бывшего падавана оргазма успокоятся, бережно вышел из нее, опустившись на кровать рядом с Асокой.
Она лежала не двигаясь, прерывисто дыша. Я гладил приятные глазу изгибы ее тела, наслаждаясь ощущением удовлетворения, которое исходило от нее мощными волнами в Силе. Закрыв глаза, она с блаженной улыбкой лежала рядом со мной, измотанная и не в силах даже пошевелиться. Подтянув к себе простыню, я заботливо прикрыл ее наготу, продолжая любоваться ее лицом, с то и дело просовывающимся сквозь пухлые губки язычком, смачивающим пересохшие же губы.
Наконец, спустя несколько минут, она с некоторым трудом разомкнула глаза. Когда затуманенный взгляд вернул фокус и остановился на мне, тогрута с легкой застенчивостью улыбнулась. В ее глазах плескалось наслаждение и полное изнеможение.
— Продолжим? Или ты уже все?
— Даже не рассчитывай, — бросила Асока, нахмурив брови в шутливом гневе. Бросившись в порыве к моим губам своими, она резко затормозила, похоже размышляя над тем, уместен ли поцелуй в губы с мужчиной, чей член тебя только что сделал женщиной.
Решив, что нет, тогрута толкнула меня в грудь, завалив на спину. Молниеносно оказавшись сверху, она ловко ухватила ручкой все еще твердый член, и с некоторой медлительностью ввела его в себя, с улыбкой зажмурившись, когда мое естество оказалось внутри нее на привычной глубине.
— Его… слишком много, — смущенно произнесла она.
— На столике лежит световой меч, — припомнил я. — Можешь обкорнать лишнее.
— Ну уж нет, — в притворном ужасе девица прикрыла себе рот. Затем, уперевшись обеими руками мне в грудь, с улыбкой произнесла. — Лучше я буду сдерживаться, чтобы не сделать себе больно. Я слышала, что со временем внутри все подстроится под твои размеры — нужно просто чаще практиковаться.
— Сделаю все в лучшем виде, — улыбнулся я, положив руки на ее талию.
Новый забег за оргазмами начался.
<b><center></center>A C H T U N G!!! Sexual content!</b>
Глава 15.
— Превосходно! — захохотал Мол, когда Оби-Ван заблокировал шквальный натиск забрака и сам нанес серию встречных ударов. — Откройся Темной стороне, Кеноби! УБЕЙ МЕНЯ! ОТОМСТИ! За Сатин! За твоего учителя!
Каждое свое слово забрак сопровождал молниеносными выпадами, которые Кеноби, хоть и не с легкостью, но все же блокировал. Однако, с каждым разом это становилось делать все труднее и труднее.
Джедаю удавалось скрывать это от своего противника, но… чем дольше длилась схватка, тем больше горе подтачивало его, казалось бы, незыблемый фундамент веры. В себя, в собственные взгляды, в Орден…
Словно он, как и много лет назад, оказался тем юнцом, что по неопытности влюбился в самую прекрасную девушку, какую только видел во всем Храме. И чувства взяли верх. Он был почти готов покинуть Орден, если бы…
Если бы она только попросила его. Но Сири осудила намерение Кеноби уйти из Храма и добиться обычного человеческого счастья.
Любовь погибла. Можно было обвинять в этом кого угодно — от учителя Джинна до гранд-мастера Йоды, но факт остался фактом.
Как и то, что единственная во всей галактике женщина, которая действительно его любила, сейчас лежит на пермакритовом полу дворца. Мертвая.
С самого начала Кеноби понимал, что вся его затея с никем не согласованной операцией по вызволению Сатин из плена Мола — высшей меры авантюра. Потому как в одиночку противостоять всему преступному миру галактики, собравшемуся на Мандалоре… есть и менее амбициозные формы самоубийства.
Но, меж тем, нечто толкало его на это сумасбродство — бросить системную армию, примчаться на Мандалор на видавшем виды фрахтовике, прорваться в строго охраняемую тюрьму ради спасения Сатин…
Только для того, чтобы увидеть собственными глазами, как отряд поддержки мандалорцев, который для освобождения сестры привела Бо-Катан, погиб в полном составе. Как головорезы Мола без жалости и сострадания расстреливают мандалорских воинов из тяжелых повторителей и дезинтеграторов. Как их троих — Кеноби и обеих сестер, словно упрямых бант, приволокли в тронный зал дворца, где его давний враг — Дарт Мол, убил Сатин.
Пронзил ее сердце своим клинком, пылая яростью к джедаю, провоцируя последнего на эмоциональный срыв. Ненависть, отчаяние…
Все это овладело Кеноби, который с помощью Силы сбросил свои оковы, вернул традиционное оружие и бросился на забрака.
Ему не удалось прямое попадание. Повторить свой успех на Набу… стало практически невозможно.
Оказалось, что за прошедшие годы не только джедай развивал свои способности. Забрак тоже не стоял на месте. Его ярость уже не поддавалась оценке. Она клокотала вокруг, словно лавовый фонтан, обжигая Кеноби каждый раз, когда он пытался пробиться сквозь непроницаемую завесу Силы и алых клинков.