Цель оправдывает средства. Том четвертый

Модус Илья Сергеевич

— Дроид? — поинтересовалась она.

— Однозначно, — ответила Энн. Подошедшая к ним Танн лишь молча кивнула. — Предполагаю, что существовало массивное повреждение, которое убило экипаж и техников. Дроидам-ремонтникам не страшна ни декомпрессия, ни холод вакуума — они сделали свою работу и, скорее всего, — она указала на несколько других сварочных швов, — восстановили герметизацию этого помещения. Предполагаю, что некоторые из тех, чьи останки мы встретили ранее, могли умереть от удушья.

— Этот коридор ведет к мостику, — нахмурилась

Ади. — Если мостик был отрезан или разрушен, то кто-то мог переключиться на запасные системы управления, — резервная рубка на тяжелых крейсерах типа «Дредноут» отсутствовала как данность, но имелась возможность контролировать системы с дополнительных терминалов управления, — то зачем было тратить ресурсы на восстановление пробоин?

— Возможно, тот, кто захотел сюда пройти или не знал, что дроидов можно переориентировать на более полезные дела, или считал мостик единственным органом управления, — предположила Танн.

— А значит, — подытожила Ади. — Это был не член команды…

— Джедаи? — предположила Энн.

— Колонисты? — выдала еще один вариант ее сестра.

— Или наши синие друзья, — заметила Галлия. — Двигаемся к мостику. Если здесь кто-то побывал до нас, дело дрянь.

Они довольно быстро добрались до арочного проема, за которым открылся просторный отсек, в котором словно символ технологического кладбища, представили многочисленные уничтоженные и разрушенные контрольные панели и терминалы. Ади почувствовала, как ее бросило в дрожь от вида, насколько целым был этот отсек.

— А здесь точно был бой? — задала она риторический вопрос, подразумевая под этим то, что здесь не было следов повреждения и уж тем более — ремонта.

— Похоже, что тот, кто атаковал этот корабль, действовал лишь по огневым точкам, — произнесла Энн. — Середина корпуса, где наибольший масштаб разрушений — это проекция внутреннего пространства корабля, где на обшивке размещались блистеры турболазеров.

— Тогда откуда повреждения в коридоре за нами? — спросила Ади.

— Возможно образовались при посадке, — предположила Танн.

— Но, в таком случае, дроиды работали после крушения, — заметила Энн. — Какова вероятность того, что на поврежденном корабле, на котором реактор может выйти из строя в любое время, дроиды, что работают по автоматической программе, вернутся на места при нехватке общего питания корабля?

— Нулевая, — заметила Энн. — Но и мы ни одного не встретили.

— А значит, корабль ремонтировали до крушения, — облекла их общие с сестрой домыслы воедино Танн. — Или же — нам не говорят правды относительно того, насколько тяжелы были повреждения этого корабля при падении.

— Опять же — нелогично, — заметила Ади. — Среди выживших — члены экипажа. Уж они-то могли донести до остальных, что нет смысла тратить ресурсы на наиболее пострадавший корабль.

— Леди, — Галлия повернула голову в сторону голоса и шипения, наблюдая за тем, как при помощи термита штурмовики прожигают деформированную арочную дверь, ведущую, по всей

видимости, на мостик. — Проход готов.

Огромное количество уничтоженного оборудования, разрушенные части скелета, металлические части униформы, истлевшая до лоскутов одежда и немеряное количество останков. Однако, было и еще кое-что…

— Никогда бы не подумала, что при столь серьезном ударе, сплющится лишь половина мостика, — заметила Ади, наблюдая за тем, как передняя часть боевой рубки «Дредноута-1» просто смята от крыши — места контакта корабля с поверхностью планетоида, до пола, который сейчас являлся для нее и разведгруппы потолком.

— Я хотела бы посмотреть в глаза тому, в чью голову пришла мысль о том, что подобную конструкцию можно сажать на планету, — покачала головой Танн. — Скорость корабля перед контактом была огромная…

— Кроме того, «Дредноут» сам по себе не в состоянии сесть на планету без специально оборудованной площадки, — поддержала Энн. — Это знает любой член экипажа…

— А значит, у тех, кто это сделал, либо не было выбора, — заметила Галлия, — либо они не обладали подобными знаниями.

— И снова круг подозреваемых не сужается, — вздохнула Энн. — Ни колонисты, ни джедаи, ни чиссы не могли знать подобных нюансов.

— Прядильщик, — Ади подозвала сержанта. — Начинайте обыскивать мостик в поисках «черного ящика» или чего-нибудь подобного.

— Есть, мэм, — козырнул сержант, принявшись распределять фронт работ между бойцами.

— Скорее всего это излишне, — тихо произнесла Танн, подходя к толотианке. — Посмотри направо. Видишь массивную конструкцию от пола, до потолка?

— Какой-то древний компьютер?

— Рендилийский бортовой самопицец, — пояснила та. — Они его уже лет двести ставят на свои звездолеты. Надежная штука.

— И что я должна увидеть? — уточнила Ади, наблюдая на изрядно поврежденный и искореженный объект высоких технологий.

— Этот самописец, — Танн подошла к устройству, покопалась в мусоре рядом с ним и вынула оттуда несколько металлических пластинок, — вскрыли плазменными резаками. С температурой горения, явно превышающей наши аналоги.

— Откуда такие домыслы? — поинтересовалась Ади. Танн подошла, перевернула ей обратной стороной пластинку. Та оказалась в потеках и брызгах металла.

— Это — защитная дверца одного из ядер данных самописца, части «черного ящика». Тот, кто доставал его оттуда — это знал. Но не знал того, что корпус изготавливается из смеси металлов, в том числе и тугоплавких. Если бы резали резаком республиканского образца, какой был у каждого ремонтника на корабле — то капли бы стекали вдоль шва — ограничение температуры наших резаков гарантирует, что металл режется медленно и за счет этого не будет брызжать как яичница на сковородке, полной масла. Тот, кто вырезал ящики, использовал температуру максимально возможную на его аппарате. А следовательно — шипящий металл разлетался во все стороны под действием энергии горения…