Цель – все, смерть – ничто

Бабкин Борис Николаевич

Тот кивнул:

– Твое желание сбудется довольно скоро.

– Пошли к медицине.

– А у тебя, как мне кажется, – сказал Моршаль, – в биографии есть и темные пятна. Ты не в розыске?

– Не в международном, это точно. – Евгений вспомнил совет Зяблова.

– Даже если бы тебя искал Интерпол, – засмеялся Пьер, – для нас это ничего не значит.

– А все, оказывается, не так и сложно, – сказал Евгений.

– Хорошему солдату это совсем несложно, – согласился Пьер. – Будь ты человеком, никогда не державшим в руках оружие, пушечным мясом, тебя все равно взяли бы. Нам платят за голову. Правда, за

пушечное мясо гораздо меньше, но все равно деньги. Нам в принципе не важно, умеет человек воевать или нет, нам верят, что мы поставляем хороших солдат. Люди вроде тебя принимают участие в специальных операциях, за которые мы получаем деньги отдельно. Знаешь, почему я говорю с тобой так откровенно? Потому что у тебя есть будущее в этой новой для тебя жизни. Пошли.

«А вот будущего у меня как раз и нет», – подумал Евгений.

– Да, – сказал подтянутый седой мужчина, – сорок два человека. И группа из девяти в район Лука. Там они сработают радиостанцию «Огонь Свободы». Деньги мы уже получили. – Замолчав, он стал слушать голос в телефоне. – Да, генерал. Но у нас нет людей для свободной охоты. – Он замолчал. – Будет исполнено, – через пару минут ответил мужчина и, отключив телефон, крикнул: – Моршаля ко мне!

– Все будет сделано, – кивнул сидевший в кожаном кресле, опустив ноги в глиняный, наполненный горячим вином высокий таз, загорелый, плотный мужчина лет шестидесяти.

– Спасибо, генерал, – улыбнулся встречавший Марковского в аэропорту мужчина.

– Вы уже поблагодарили меня, – генерал показал на лежавший на столе кейс, – и очень хорошо. – Он посмотрел на стоявшего справа от него здоровяка. Тот, взяв сигару и отрезав кончик, протянул ее генералу, щелкнул зажигалкой. Генерал затянулся. – Но надеюсь, вы понимаете, что в дальнейшем я умываю руки и вашим людям придется самим искать удачи.

– Разумеется, генерал, – кивнул русский.

Сомали

– Это еще что? – подняв голову, удивленно спросил Иван.

– К стене! – крикнул Волков.

Решетку сверху, толкаясь, заполнили женщины в длинных цветастых платьях. Словно по команде задрав подолы, они стали испражняться. Лежавшему на спине Андрею, разбуженному шумом и только открывшему глаза, в лицо попала струя мочи. Он с криком вскочил и схватил кусок земли.

– Не бросай! – крикнул ему Волков. – Стрелять начнут.

Спустя несколько минут женщины ушли.

– Твою мать! – Вытирая рукавом рубашки мокрую грудь, Иван сплюнул. – Что это за дела?

– Ранен кто-то из мужчин племени, – услышали они голос Бориса. – Я под такое попадал в Уганде. Пока он не поправится, будут каждый вечер в одно и то же время приходить.

– И за что же нам такой почет и уважение? – зло спросил Андрей.

– Видно, мы ближе всех к жилью.

– А в тебя не попали, – отметил Иван.

– Опыт, мой друг, – усмехнулся Борис. – Мне сорок семь, из них двадцать семь я воюю. И только один раз в форме советского офицера. – Он криво улыбнулся. – Кстати, в СССР я тоже был в плену, но не в таком варварском. На работу меня не выводили уже два дня. Что бы это могло значить? – посмотрел он на Ивана.

– Сейчас человек двадцать не выводят. Двоих вроде менять собираются, по крайней мере так говорят, трое малярией заболели.

Один сильно избит. И русских на работу не водят. Их, как я понял, готовят к очередному мордобою. А нас было шестеро.

– Тут узкоглазик один крутился. Где он? – спросил Борис.

– Он лекарь хороший, – ответил Андрей. – Его забрал Оавайна, который тут за старшего.

– Лысый такой? – спросил Борис.

– Лысый – Уаанга, – сказал Андрей. – Что-то вроде шамана. Их тут как собак нерезаных. И…

– В Чечне был? – перебил его Борис. Тот, бросив на него быстрый взгляд, усмехнулся. – Вот мне интересно всегда было, – сказал Волков, – вы-то что там делали? Или, может, предки твои бандеровцы? – Украинец кивнул. – Ну, тогда более-менее понятно. – Борис криво улыбнулся. – Но воспитывался ты в СССР, получил какое-то образование. Не судим, – уверенно продолжил он. – Так какого хрена ты за этих чехов полез? Или обрезание сделал и тоже ваххабитом стал?

– Да просто из-за бабок, – поморщился Андрей. – Я и с армянами на стороне азиков воевал, и против грузин дрался за осетин. Я окончил Львовское военное. А тут развал, и что делать, не знал. Стреляю отлично, дерусь тоже неплохо… – Вспомнив свое поражение, он шумно выдохнул. – Ты-то, видно, вообще из спецназа. Где так научился?…

– Я прожил сорок семь лет, – засмеялся Волков. – И много воевал. Так что убивать – моя основная профессия. А следовательно, и защищаться должен уметь. А сюда-то ты как попал?

– Сопровождали троих чеченцев, – помолчав, ответил Андрей. – Ну и нарвались. Около Джамама, километрах в ста, Мертвый город есть. Там племя еще с луками бегает. Вот они нас сонных и взяли. Четверых сразу кончили, а меня и одного араба спеленали. Привезли меня к Бешеному Льву. Сначала, правда, к этому гаду, Аллигатору, есть тут такой, наемник бывший, свою бригаду создал и вроде с Отундо договорился и с Оавайной алмазное месторождение разработать. Верхний слой, около десяти метров, нужно убрать, что-то вроде котлована делать. Технику использовать – бабок много потратишь, а если алмазов не окажется? Вот они пленных гоняют и людей из окрестных селений. Одежду им старую дают, жратву и иногда бабок немного. Они довольны. Тем более пиво местное, из бананов, название забыл, бесплатно хлещут.

– Дрянь, а не пиво. Холодное еще пить можно, и то немного. А они почти горячее хлещут и кайф ловят. Как говорится, и дешево, и сердито! – Борис рассмеялся. – А тебя как зовут, ты кто по национальности будешь? – обратился он к легионеру.

– Курт Брюге, немец. А это, – он кивнул на оттиравшего сухим пальмовым листом дерьмо с рукава мужчину лет тридцати пяти, – поляк. Сташек Санкович из ООН. Точнее, не он из ООН, а его начальник. Вертолет подбили, и Сташека взяли. Так? – Он посмотрел на поляка.

– Да, – тоже по-французски отозвался тот.

– Ну и что делать будем? – обратился к Ивану и Андрею Борис. – Надеюсь, вы не раз думали о возможности побега.

– Не уйдем, – покачал головой Иван. – Все вокруг простреливается. А по углам разработки четыре пулемета. Есть снайперы, собак около двадцати. И охрана вокруг. Если только во время крушна офииа. Тогда все, считай, в крепком подпитии и собаки на привязи. Ведь псы только проводников признают. Вот…

– Стоп, – остановил его Волков. – А что за хренотень такая эта крушна? И когда бывает?