Целитель и сид
Шрифт:
Ну, а теперь — самое неприятное. Я подошла к кабинету Альгисла Фьона и, постучав, открыла массивную дубовую дверь.
— Добрый день, господин Фьон, — поприветствовала я учителя, который нахмурился, взглянув на меня, и на всякий случай присела в реверансе.
— Здравствуйте, госпожа Твигги. Присаживайтесь.
Я уселась в дубовое кресло напротив стола. Альгисл Фьон молча сверлил меня взглядом своих бледно-голубых глаз. Я поерзала в кресле и кашлянула, не решаясь заговорить первой.
— И
— Если вы уточните, за что надо оправдываться…
— Господин Септимо уже доложил о случившемся с вами. Также мне нанес визит начальник стражи. А вы даже не удосужились зайти к наставнику! — обрушил на меня свой гнев учитель. Он стоял, опираясь руками о стол и нависая надо мной.
— Хорошо, господин Фьон. В следующий раз, когда меня решит кто-то убить, вы будете первым, кому я об этом сообщу.
— Я буду следующим, кто это сделает с вами, если будете вести себя подобным образом, — сказал Фьон.
— Простите! Мне не следовало такого говорить. Просто… сама тема не располагает к светским беседам. Еще раз прошу меня извинить, — пошла я на попятную.
Сегодня я не была настроена на взаимопонимание. Какой сегодня лунный день? Или это суть некроманта делала меня более вспыльчивой?
— Хорошо. И помните, обо всех магических происшествиях со студентами узнаю в первую очередь я, а потом уже стража.
— Ну, раз вы все знаете…что именно вы знаете? — решила уточнить я, чтобы не сболтнуть лишнего.
— Господин Септимо сказал, что полярность вашей силы изменилась на противоположную. Я тоже хочу убедиться.
Я мысленно поблагодарила Септимо, который преподнес перемены моей Силы в таком ключе. Фьон так же придирчиво, как и некромант, изучил меня. Наконец он изрек:
— Случай исключительный, раньше такого не бывало. Если в ближайшее время все не восстановится, вам придется менять специализацию. Это если вы решите продолжать учиться. Я бы советовал не медицину, а некромантию. Сила нуждается в контроле, а необученного мага Смерти такого уровня придется «запечатать».
После учебы я отправилась по привычному маршруту: библиотека, рынок и домой. На рынке я, обжигаясь, умяла в уличной закусочной пару мисок лапши. Меня терзал голод, который не утолить никакой едой.
По пути я завернула к довольно популярной школе танцев, которая располагалась в самом конце Торговых рядов. Пара, которая держала заведение, скептически отнеслась к моему желанию разучить несколько придворных танцев. Их взгляды так и говорили: видали мы таких… на балах. Да только не у Герцогини.
— Вижу, у вас достаточно учеников, чтобы отказываться от работы. Что ж… до свидания, не смею больше отвлекать.
Вернувшись, я зашла к квартирному
— Господин Асельфр, можете посоветовать учителя танцев, который будет учить без оглядки на положение ученика?
— А… понимаю. Вам нужен господин Рис. Давайте, я нарисую, как туда добраться, — сказал Асельфр, одновременно зарисовывая план на бумаге. — Только он тоже берет не всех.
— Мне выбирать не приходится. В любом случае, спасибо.
— Удачи.
Добравшись до места, я с сомнением огляделась. Дом располагался вплотную к нижнему городу. Что мог здесь делать добропорядочный гражданин, да еще и учитель танцев? Отбросив сомнения, я постучала в дверь.
Мне открыл хмурый седой мужчина с идеальной осанкой. Выцветший камзол с вышивкой по моде пяти-семилетней давности и стоптанные туфли выдавали его незавидное материальное положение. Если он так хорош, почему не в состоянии заработать на жизнь?
— Что надо? — недовольно поинтересовался он.
— Добрый вечер, господин Рис. Меня зовут Твигги из Рэнса. Я хочу обучаться придворным танцам. Мне вас рекомендовал господин Асельфр с Цветочной улицы.
— Проходите, — уже более спокойно сказал учитель танцев, пропуская меня внутрь.
В небольшом зале, освобожденном от ненужной мебели, он предложил мне пройтись, покружиться и попрыгать. Я послушно выполнила то, что он просил. Сделав выводы, он сказал:
— Беру. Но у меня свои методы обучения. Если не нравится — до свидания. Деньги за урок не возвращаются.
Из-за спины господин Рис достал длинную хворостину.
Пара дней миновала в учебной суете. По вечерам я ходила на уроки танцев, после которых противно ныли спина и ноги. Однако этот метод оказался весьма эффективным для запоминания.
Я не могла себя исцелить, и, сидя на жесткой скамейке в аудитории, незаметно потирала поясницу… Наконец, занятия закончились.
Сегодня я, проигнорировав библиотеку, сразу отправилась домой. Судя по всему, картина наконец просохла и ее можно было транспортировать в храм Двуликой.
Дотащив до храма свой бесценный груз, я показала картину Лейфру Доброму.
— Я думал, что можно сделать. Надо уничтожить материальный носитель, но не пламенем, а постепенно, чтобы ты успела перехватить высвобождающуюся Искру. Смотри внимательно!
Лейфр Добрый протянул к картине руки. От них исходили волны энтропии, которые, как скальпель, взрезали картину. Краска трескалась, ткань основы расползалась на нити и опадала трухой. Некромант Силой Смерти вырезал Искру из картины, словно сердце из груди еще живого человека… У меня зашевелились волосы на голове.