Целитель
Шрифт:
Сволочь.
Бизнес семьи Коджима — женщины для шоу-бизнеса, то есть модели. Это основное направление с некоторыми побочными, не афишируемыми перед публикой, но суть здесь довольно проста: модельное агентство занимается моделями. Некоторые идут на подиум, некоторые поют с эстрады, кто-то уходит в невесты, а кто-то отправляется в публичные дома, желая хоть как-то задержаться в этом огромном и богатом на искушения мегаполисе. И, разумеется, всем этим девушкам нужно где-то жить, а никто не будет снимать квартиру в Токио каждой «заготовке». Вместо этого предпочитают их заселять в общежития.
То есть, над нашими с Рио головами
— Мы теряем беременными до тридцати процентов этих тупых тел каждый год, Акира, — стал немного серьезнее Рио, — В последнее время стало еще поганее, потому как мелкие шлюхи потеряли последний стыд и не прочь иногда устроить групповуху. Что еще хуже, так это то, что бабы, распробовав вашего брата, и привыкнув к тому, что их долбят по пять-десять раз за выходной, смотрят на обычных смертных как на говно. Это тоже проблемы. Большие проблемы, друг.
Интерес, пусть даже щедро смазанный деньгами, должен быть взаимным. Без искры нет игры.
— И ты хочешь, чтобы я хотя бы не пропускал «надевших» внутрь? — грустно уточнил я.
— Да, Сиеко-оба-сан прекрасный комендант, но мы не можем выдать ей оружие, чтобы она стреляла по людям, хотя она давно просит, — покивал Рио, а потом, ухмыльнувшись, добавил, — Кроме того, я уверен в том, что девяносто процентов этих тупых мокрощелок втрескаются в тебя по уши, а узнав, что ты тоже модель и мой близкий друг — начнут из кожи вон лезть, чтобы ты обратил на них свое внимание. Мы сыграем на этом.
Шутки кончились, Рио показал своё истинное лицо, и мне так или иначе придётся ответить ему согласием. Даже не считая того, что я нахожусь в безвыходном (или тринадцать татами) положении, в последние дни Рио оказал моей семье множество неоценимых услуг (и продолжает оказывать), платить за которые ему буду я. Пусть тон, которым он рассказывает о проблемах агентства его отца, кажется легкомысленным, но относиться также я к этому не собираюсь.
Хоть это и проблемно.
— Веди меня знакомиться с Сиеко-сан, — сдался я.
— Омайдо-вари! — тут же расплылся в улыбке победителя Рио, — Продано!
Значит, всё-таки сомневался. Хорошо.
— Но ты кое о чем позаботишься, Коджима.
— Мм?
— Нужно обшить весь внешний контур этой замечательной двери прочной обшивкой с войлочным наполнителем. А чуть позже я тебе пришлю спецификации камер, которые мы тут установим.
— В душевых?
— Тебя что, Хайсо покусал? Снаружи.
— Ладно, идем. Кстати, тебе нужна кровать? Ты говорил, что не любишь футоны.
— Да, нужна.
— Послушай моего совета, Акира, устанавливай сразу три.
— Что?
— У тебя две бабы, одна из которых живет на съемной хате, а другая жила вообще у тебя дома. Сложи два и два. Но потом. Идём знакомиться.
В это время как раз пискнул телефон сообщением, на котором от Шираиши Айки значилось весьма однозначное послание: «моей дочери дома быть не должно». Что же, кому как не Рио мне доверять в вопросах женщин?
Сиеко-сан оказалась высокой сухой старухой с желчным вытянутым лицом
— Его, Коджима-сан? Ты вот про этого говорил?! Да от него тут все залетят! Даже я!
Рио неприлично заржал, а потом сказал, что я, скорее всего, буду жить со своими, так что всё обойдется. Хотя насчет Сиеко-сан и не уверен… за что заработал от меня подзатыльник. Слово за слово, общение пошло, хоть и началось с легкой перебранки.
Дама оказалась вполне адекватной, а немного послушав мои ответы, даже начала слегка улыбаться. Слишком уж сильно её достала движуха вокруг общежития, которая с каждым днем становилась все невыносимее и громче. Так-то Сиеко-сан в основном работала лишь по вечерам, когда будущие модели, пройдя всю дневную потовыжималку, попадали домой, но в последнее время многие постоянно начали отговариваться простудой, а затем устраивать девичники. Иногда с приходящими гостями.
— Я гоняю этот сброд, — вздохнула она, — И он пока гоняется, Кирью-сан… но наглеют с каждым днем. Позавчера двое ублюдков пытались с едой пробраться! С вот такими огромными пакетами! Порвали их, дураки, все высыпалось, и они потом под смех этих дурных девок все это собирали. Хорошо хоть стыда хватило уйти потом…
— Думаю, мы с этим что-нибудь сделаем уже сегодня, — пообещал я женщине, хлопнув Рио по плечу.
— «Мы»? — нехорошо напрягся он, — Что-то мне это не нравится…
— Мы, — уверенно кивнул я ему, — Я не могу заниматься одновременно переездом и общежитием, а здесь меры нужно принимать сразу и быстро. Так что придётся тебе помочь, пока Саеко-оба-сан мне побольше расскажет о проблемах… как называется ваше общежитие?
— «Солнечный цветок», Кирью-сан, — ухмыльнулась комендант, — Кажется, это теперь наше общежитие.
Просить Коджиму о помощи… поступком было не самым умным. Этот гад, вместо того чтобы нанять людей и привезти мои вещи из родного дома, забрал в этом самом доме Шираиши Ману, привел её к Хиракаве Асуми, а ту попросил отвести их в Сенко-гуми, вотчину моего тайного деда. Там Асуми без каких-либо хлопот разжилась четырьмя крепкими парнями… которые и устроили строенный переезд. Сразу, без каких-либо раздумий. Три дома — один подвал.
Сложи два и два, Акира Кирью. Или, как любят говорить в Японии, прими ответственность.
Видимо, этому мерзавцу было мало того, что он уже обрушил на мою голову, так что привез он не только моих женщин, но и моих младших родственников, горящих от возбуждения и любопытства. А теперь, внимание! Моя младшая сестра Эна, увидевшая новые хоромы, которые лишь чуть-чуть меньше всего дома Кирью. Концерт без заявок, зато исполняемый с душой… но недолго.
На голову завывающей девочке обрушивается половник, удерживаемый твердой рукой коменданта. Тишина восстановлена, а я интересуюсь у достойной женщины — не хочет ли она пожить в приятном теплом доме, где её твердая воспитательная рука будет так к месту? Глаза сестры наполняются слезами заслуженной обиды, а Такао хладнокровно замечает, что у нас и так гостит Горо Кирью, решивший пожить некоторое время со своими родственниками.