Целитель
Шрифт:
— Я Геннадий, а вы?
— Люси.
— Люсенька — прекрасное имя.
— Не Люсенька, а Люси. Терпеть не могу, когда меня так называют. Что вы хотели, Геннадий?
— Родители больны раком, не знаю, как попасть к Сибирцеву. Не поможете?
— Нет, к сожалению, эти вопросы решает только министр, он и с доктором общается напрямую.
— Но, возможно, кто-то еще имеет выход на него, не один же министр, не его это функции.
— Нет, только министр, Сибирцев никогда не бывал здесь, и я знаю о нем столько, сколько и вы.
— Жаль, наверное, у доктора тоже есть дети и он бы меня понял.
— Наверное есть, не
— Что ж, спасибо за информацию, до свидания, Люси.
— А ресторан? — кокетливо спросила она.
— Я же сказал до свидания, значит, свидание будет. Вот только мама подлечится и обязательно сходим.
Он вышел из кабинета и понял, что ловить здесь ему нечего. Но может сходить к министру?.. В приемной ему пояснили сразу, что приехал он зря. Сибирцев напрямую общается с заведующими отделениями города, а иногородние врачи выходят на министра, но только врачи, с родственниками он не общается.
Дина пересмотрела в начале всю местную прессу о докторе. Наиболее часто о нем писал Стах Правдивый. Понимая, что это псевдоним, она пошла в редакцию, с трудом, но нашла этого человека.
— Здравствуйте, добрый молодец, пишущий под именем Стаха Правдивого. Я из Красноярской газеты, не поможете с информацией о Сибирцеве?
— О, а вы, оказывается, коллега. Меня зовут Станислав, можно просто Стас. А вы?
— Я Дина. Так поможете?
— Сложный вопрос, — ответил он, — что вас интересует? Мы сами практически ничего не знаем, кроме того, что уже написано. Но если чем смогу — помогу.
— Хотелось бы знать все — где рос, учился, чем занимается жена, дети, наклонности, хобби доктора.
— Да-с, — хмыкнул Стас и глянул на часы, — совсем не много. Обед по времени, как вы относитесь к моей компании?
— Приглашаете?
— Увы, не в ресторан, с финансами туго, но столовую себе позволить могу.
— Не много, но кое-что мне на расходы выделили — я плачу.
— Здорово, тогда не вопрос, идемте, здесь есть неподалеку уютный ресторанчик.
Дина пошла за Стасом, мысленно посылая его ко всем чертям. Пожрать хочет за счет дамы и выпить, это уже в ее понятиях не лезло ни в какие рамки. Заказывала она, давая понять, что он иждивенец, не удержалась, но ему было на это наплевать. Обыкновенный журналюга, жаждущий урвать. И не важно что — сенсацию или обед.
Она отпила глоток вина, а он сразу заглотил полбокала коньяка. Видимо еще тот фрукт, не ровно дышит к спиртному.
— Так что вы можете мне рассказать о докторе?
Стас понял, что обед надо отрабатывать, вздохнул.
— Заканчивал он наш университет, потом по направлению поехал в ЦРБ за четыреста верст. К черту на кулички, короче, отработал там восемь лет, женился и вернулся — детям в школу пора, не в деревне же им образование получать. Жена домохозяйка, дети учатся в элитном частном лицее. Вот, собственно, и все.
Он допил бокал коньяка, поставил на стол, покручивая его с сожалением. Дина поняла, что он может еще что-то рассказать… она заказала еще бокал. Стас повеселел сразу.
— Тут история одна с его ребятишками произошла интересная. Антон, это старший сын доктора, есть еще дочка Надя, она на год младше, но учатся они в одном классе. Так вот этот маленький Антон посадил директора лицея на два года.
— Неужели? — усмехнулась Дина, подзадоривая Стаса.
— Точно. История простая. Два мальчика, один сын доктора, другой директора
— Наверное где-то в командировке была, а когда вернулась — уже пшик, стерли.
— Это точно, через сутки уже ничего не было в инете.
— Где этот лицей, может мне с его детьми пообщаться? — спросила Дина.
— Лицей-то известен, не вопрос, — он назвал адрес, — но с детьми вы не пообщаетесь, их спецназ ФСБ охраняет так, что не подберешься. Увозят, привозят и целый день там торчат.
— Спецназ ФСБ, зачем, это же дети? — удивленно спросила Диана.
— Это уже не моего ума дело, пусть хоть космонавты охраняют, мне без разницы. Наверное, у доктора врагов много, не все же к нему на прием попадают, вот и таят злобу люди, у которых родственники умерли. Он мог их вылечить, но не принял.
— Но он же не может всех принять, что за вздор?
— Не может, естественно, но как это объяснить папе, у которого сын умер? Поэтому и охрана достойная.
— А жена доктора?
— Что жена, жена дома сидит. Ездит редко с такой же охраной по магазинам и все.
Больше Диане ничего не требовалось от Стаса, она выяснила необходимую информацию, заплатила по счету и ушла. Захмелевший немного Стас, видимо, рассчитывал на большее, но обломился и поплелся домой, проклиная Диану. «Тоже мне… фифа красноярская нашлась… писака. Хрен ты че от Сибирцевых поимеешь. Сами бы интервью взяли, да не получается».
Вечером Геннадий и Диана делились информацией. У него по нулям, а она кое-что накопала. Теперь необходимо отработать новый объект — лицей. Фотографий детей не было, но они быстро вычислили нужных. Такой же джип Мерседес с охраной. Охрана внутрь лицея не заходила, все время оставаясь на улице. В пять вечера они встречали детей у выхода, провожали и усаживали в машину. Оставалось одно — брать во время занятий и по черному ходу уводить на другую улицу.
Диана изготовила себе документ — удостоверение сотрудника минобразования. С ним она могла беспрепятственно проникнуть в лицей с проверкой, пообщаться с нужными детьми и вывести их из здания под благовидным предлогом. Россовы стали готовить операцию тщательно. Войти не вопрос, как выйти с детьми? Привыкшие к охране, они с незнакомкой не пойдут добровольно, значит, нужно вытаскивать сонными. А другие дети, учителя? Усыплять всех и выносить детей к черному выходу. Легко сказать — усыплять. Дозировка у детей и взрослых разная. Дашь детскую — не уснут преподаватели; взрослую — дети могут погибнуть. Геннадий подсказал дельную мысль:
— Распыляешь детскую дозировку и одеваешь на них противогазы, потом включаешь взрослую.
— Но погибнут все другие дети…
— Тебе важно здоровье и жизнь каких-то детей или ты приехала сюда выполнить задание? Считай, что это приказ, и не морочь мне голову, — пояснил Геннадий.
— Если засыплемся, можем получить до двадцати лет, а за смерть детей пожизненный срок. Всю жизнь ходить мордой в пол мне не хочется. А тебе?
— Я отдал приказ или ты хочешь его нарушить?
— Я рассуждала здраво. Но приказ — есть приказ, никто его нарушать не собирается. Выведу я детей, дальше что?