Целители. Тени прошлого
Шрифт:
Значит, снова опасность... Арвис уже в Гарнаре. Монарх под замком. Захоти он выбраться куда-то, гвардия скрутит и не пустит. Регламент. Семьям приближённых розданы тессеры на выезд из города.
Поиски студентов идут. Как и поиски того, кто, в очередной раз, вздумал поменять короля. Алат и его люди сбиваются с ног. В первую очередь шерстят побочные ветви королевского рода.
В связи с этим, брат короля, после этого же совещания, перед тем как уйти домой, сделал крюк и порталом "навестил" поместье семьи Ильги Вардис. Забрал лорда Вардис и девочек с собой в Гарнар. Отправил брату и Алату магвестники.
Лавиль ещё ранним утром сам отнёс тессеры матушке и сёстрам со строгим приказом немедленно уезжать из Дорма. Анизетт Лавиль успокоила сына, что сделает всё в лучшем виде.
***
Сделала леди Лавиль, как обычно... Как посчитала нужным...
Зайдя домой после совещания у короля, Дамиан нашёл матушку у себя в преподавательском домике. Признаться, озверел немного. И едва не отправил мать из Дорма порталом. Не успел. Леди Лавиль умела убеждать. Сначала она рассмеялась:
– Сын мой, вспоминай-ка! Сколько раз была захвачена и разрушена академия магии Дормера во время войн и бунтов?.. То-то же! Ни разу! Никогда! Так что здесь, с тобой, я в большей безопасности, чем где бы то ни было!
Дамиан попробовал возразить:
– А вдруг Элвин не успеет закрыть врата академии?
Анизетт рассмеялась:
– Да, уж! Это звучит как "не успеть закрыть Врата Гарнара"! Достаточно мысли, мой мальчик, и всё! Дело сделано!
Эти оговорки матушки и эльфийские шуточки, звучавшие в её устах не менее органично, чем у любого жителя княжества... Всё это наводило на мысли о том, что Анизетт Лавиль знает о Гарнаре гораздо больше, чем показывает...
Дамиан не стал спрашивать об этом сейчас. Не до того... Смирился, что мать поселится у него, пока ситуация в городе не наладится. Пусть... Его всё равно не будет дома...
Он не мог остановиться. И друзья Нел. Понимали бессмысленность и опасность поездок по городу, не знали, где её и Даста искать. Какие-то мысли всплывали, и они бросались проверять. Иногда, совсем фантастические мысли, а иногда, откровенно глупые.
Убежать из дома Дамиану не позволила негромкая фраза матери:
– Ты можешь помочь своей паре гораздо лучше.
Молодой маг бросил суетливые сборы. Застыл. А матушка добавила:
– Если она, конечно, твоя пара.
– Как я могу знать это?- ответил Дамиан откровенно, зло и отчаянно.
Его замучили уже вопросами, что и как он чувствует по поводу Нел. Эльдар, Алат, Графтон, даже Элвин. Он сам не знал уже, что чувствует. Ничего! Это пугало больше всего... Мама поняла. Как всегда. Обняла сына. Крепко, будто прощалась... Оттолкнула от себя легонько:
– Давай! Ложись! Вспомни, что ты маг, а не тряпка!
Дамин послушно потащился к дивану. Анизетт остановила его:
– Нет, дружок! На кровать. Если наша затея выгорит, ты будешь полутруп, а я до постели тебя не дотащу. В спальне ухаживать за тобой будет удобнее.
– Почему?- спросил Дамиан, скидывая обувь и устраиваясь на кровати.
– Почему удобнее?- подняла брови мать.
Вечные её
– Почему "выгорит"? Когда ты перестанет шутить в самое неподходящее время?
– Никогда!- хмыкнула леди Лавиль.- Ты, кстати, шутишь так же. И правильно. Всякому магу нужно расслабиться, прежде чем взяться творить волшебство. Особенно, если это касается необходимости распахнуть душу.
Грустно улыбнулась сыну:
– Да, мой мальчик. Сейчас мы будем учиться... Слушай меня, а потом я уйду в другую комнату, чтобы не мешать... Забудь, что ты дормерский маг. Перестань думать, что ты эльфийский смесок. Вспомни, что твои предки были чистокровными эльфами, жившими в гармонии с миром и умевшими любить. Они умели любить так, что не было преград для той любви... Подумай об этом... Вспомни... Ты ведь уже готов пойти за ней куда угодно потому, что...
– Это и есть счастье...
Слова родились внутри Дамиана. Мир полыхнул новыми красками. Засиял магией так празднично и ярко, что стало больно глазам... Потом они привыкли, и он увидел то, чего не видел никогда. Миллионы связей, объединяющих всё сущее. И магия, сияющая, как драгоценные камни, удивительными переливами и тысячью граней. Сама жизнь сияла так. И была главной драгоценностью мира...
– Вот почему они были почти всесильны,- прошептал молодой маг слабым голосом.
Имел ввиду старый мир и его магов, многие из деяний которых, описанные в хрониках, считались сейчас просто вымыслом. Никто из современнных волшебников не мог поверить, что такое, в принципе, возможно...
Мать наклонилась к Дамиану и шепнула:
– Да, сынок. Мы почти всесильны, но не опасны... Видя всё это, разве можно желать или делать кому-то зло?..
Разгадка родилась в мозгу учёного. Та, о которой он думал с самого детства и никогда не имел даже примерного ответа. Ни единой гипотезы... Почему изменились эльфы? Почему не смогли победить Дормер, хотя и могли? Объективно могли, пусть и ценой громадных потерь... Почему спрятались в Гарнаре?
Эльфийка поцеловала в лоб своего любимого сына:
– Правильно, мой мальчик... Тот, кто слышит и любит, не может желать другим зла, ведь так он убивает собственную душу...
Снова поцеловала сына, благословляя:
– Ищи её. Зови её сердцем. Ты услышишь её, где бы она ни была. Даже за Последним порогом... Так я услышала однажды, что мой любимый ушёл. Весть пришла гораздо позднее...
Точно! Дамиан помнил, как мама не верила, что отец уцелел, что лабрийцы забрали его в плен. Она просто знала.
Он решился довериться ей полностью и прошептал:
– Что мне делать, если я найду её живой, но с аколитом на шее?
Анизетт погладила сына по голове:
– Так и будет, вероятнее всего, раз ты не чувствуешь её. Или смерть. Или это... Если она жива и аколит жрёт её, просто поделись с ней силами. Она может не услышать тебя, но ты поможешь ей продержаться...
Так и случилось... Дамиан Лавиль нашёл свою пару живой. До крайности истощённой, но живой. Она не слышала его. Молчала. Но он смог отдать ей силы. А она приняла. Приняла и отдала жутким артефактам, что тянули из неё жизнь... Они утекали, эти силы, истощая его. Но и ей оставалось что-то. Так он выигрывал для неё время.