Целители. Вслед за мечтой
Шрифт:
Он, похоже, действительно ждал её реакции на этот бред. Нел аккуратно уточнила:
– Это что же? Бонус за доступ к телу, раз уж ты считаешь, что я нужна тебе?
Он хохотнул и попытался пройтись по её ноге выше, под юбку. Посчитал вопрос согласием на что-то большее? Кто его знает, извращенца? Нел отбрыкнулась. Он снова
– Можешь считать, что и так! Разве это не то, чего жёны и мужья ждут друг от друга? Одни отдают тело. Другие защиту...
Нел брыкалась. На языке вертелось очередное "Ты совсем больной!". Нел не выдала эту сакраментальную фразу потому, что он произнёс другую:
– Ну же, Нел! Успокойся! Давай поговорим, если хочешь! Нет?.. Смотри сама! Тогда усыплю, а завтра в храм. Прикрывать падение браком! Как тебе план?
Ужасный был этот план. Ненормальный. Ладно, нуждается в ней этот больной!.. Ладно! Ведь можно же поговорить спокойно, а не кидаться. Хотя, с другой стороны, как вообще о подобных вещах можно говорить "спокойно"?
Лавиль ещё целовал её. Рассчитывал на что-то... А Нел вспоминала то, что видела вчера в парке академии. Может быть, если бы она не видела и не слышала "тех" влюблённых, она и согласилась бы. Кто знает, что выкинуло бы её непослушное сердце? Но после такого вот... Это было бы то же самое, что напиться из лужи. Нет! Даже не так!.. Это значило бы согласиться пить из лужи всю оставшуюся жизнь.
Она вспоминала умоляющий, полный любви и тревоги голос Карвина. То, как Айса, разрывая себе сердце пополам, отгоняла возлюбленного от себя, чтобы спасти ему жизнь. А когда воспоминания дошли до того момента, когда Айса говорила о "достойных и правильных чувствах", Нел, сама не ожидая от себя, спросила:
– Ты любишь меня, Лавиль?
И предсказуемо получила молчание в ответ... У него хватило совести не лгать откровенно.
– Нел, что такое любовь?
Она вывернулась-таки. Ответила презрительно:
– Любовь - это любовь, Лавиль!
Соскочила с постели. Увидела, что почти раздета. Принялась лихорадочно застёгивать лиф. Он серьёзно, хмуро смотрел на неё:
– Возвращайся, Нел! Я, наверное, не способен испытывать что-то такое. После войны. А, может быть, и вообще не мог. Кто меня знает?.. Но я никогда не влюблялся...
– И со мной, значит, так же хочешь?- фыркнула Нел.
Он стал и вовсе угрюмым:
– С тобой не так. Я дам тебе своё имя. Тебе и твоей дочери. Разве этого мало?
– А разве много?
Он прошёлся по волосам. Дёрнул их хорошенько. Бросил зло:
– Чего тебе вообще нужно?
– Ничего! Но, раз уж мы беседуем, ответь мне. Как насчёт верности?..
Снова стоит отдать должное Дамиану Лавилю. Он не стал лгать. Растерянно ответил:
– Не знаю, Нел. Думаю, и на верность я не способен. Но я буду стараться!
Нел привела себя хоть в какой-то порядок и настороженно застыла посреди комнаты. Он наоборот, начал расслабляться, находить точку опоры. И снова попытался её уговорить. Снисходительно:
– Возвращайся ко мне, Нел! Всё равно тебе никуда не уйти. Кровать здесь одна. Я уходить до утра не намерен. Так что придётся нам говорить и договариваться!
Когда она раз за разом пыталась построить портал, смеялся. Улёгся повыше на подушки. Чтобы лучше видеть представление:
– Не выйдет, дорогая! Я же говорил уже...
Нел с удовольствием посмотрела в его потрясённое лицо, когда портал получился. И без единого сомнения шагнула в клубящееся марево...